Reading room | Alexandre Dumas | Vingt ans après | 📋 | 📖 | 🔀 | French ⇄ Russian

Глава LVI Как Д’Артаньян и Портос выручили от продажи соломы:

Comment d’Artagnan et Porthos gagnèrent, l’un deux cent dix-neuf, et l’autre deux cent quinze louis, à vendre de la paille

один – двести девятнадцать, а другой – двести пятнадцать луидоров

Mazarin voulait partir à l’instant même pour Saint-Germain, mais la reine déclara qu’elle attendrait les personnes auxquelles elle avait donné rendez-vous.

Мазарини хотел ехать немедленно в Сен-Жермен, но королева объявила, что будет ждать лиц, которым назначила в Кур-ла-Рен свидание.

Seulement, elle offrit au cardinal la place de Laporte.

Она только предложила кардиналу обменяться местами с Ла Портом.

Le cardinal accepta et passa d’une voiture dans l’autre.

Кардинал охотно согласился и пересел из одной кареты в другую.

Ce n’était pas sans raison que le bruit s’était répandu que le roi devait quitter Paris dans la nuit :

Слух о том, что король собирался выехать в эту ночь из Парижа, распространился не без причины:

dix ou douze personnes étaient dans le secret de cette fuite depuis six heures du soir, et, si discrètes qu’elles eussent été, elles n’avaient pu donner leurs ordres de départ sans que la chose transpirât quelque peu.

десять или двенадцать человек были посвящены в эту тайну с шести часов вечера, и, как они ни были осторожны, им не удалось скрыть своих приготовлений к отъезду.

D’ailleurs, chacune de ces personnes en avait une ou deux autres auxquelles elle s’intéressait ; et comme on ne doutait point que la reine ne quittât Paris avec de terribles projets de vengeance, chacun avait averti ses amis ou ses parents ; de sorte que la rumeur de ce départ courut comme une traînée de poudre par les rues de la ville.

Кроме того, у каждого из них было несколько близких людей; а так как ни один из отъезжавших не сомневался, что королева покидает Париж с самыми мстительными замыслами, то каждый предупредил своих друзей или родственников. Поэтому слух об отъезде облетел город с быстротой молнии.

Le premier carrosse qui arriva après celui de la reine fut le carrosse de M. le Prince; il contenait M. de Condé, madame la princesse et madame la princesse douairière.

Первою вслед за каретой королевы приехала карета принца; в ней находились г-н Конде с супругой и вдовствующая принцесса, его мать.

Toutes deux avaient été réveillées au milieu de la nuit et ne savaient pas de quoi il était question.

Их обеих разбудили среди ночи, и они не знали, в чем дело.

Le second contenait M. le duc d’Orléans, madame la duchesse, la grande Mademoiselle et l’abbé de La Rivière, favori inséparable et conseiller intime du prince.

Во второй карете были герцог Орлеанский, герцогиня, их дочь и аббат Ла Ривьер, неразлучный фаворит и ближайший советник герцога.

Le troisième contenait M. de Longueville et M. le prince de Conti, frère et beau-frère de M. le Prince.

В третьей, наконец, прибыли г-н де Лонгвиль и принц Конти, зять и брат принца Конде.

Ils mirent pied à terre, s’approchèrent du carrosse du roi et de la reine, et présentèrent leurs hommages à Sa Majesté.

Они подошли к карете короля и королевы и приветствовали её величество.

La reine plongea son regard jusqu’au fond du carrosse, dont la portière était restée ouverte, et vit qu’il était vide.

Королева заглянула в карету, дверцы которой остались открыты, и убедилась, что она пуста.

— Mais où est donc madame de Longueville ?

– А где же госпожа де Лонгвиль? –

dit-elle.

спросила она.

— En effet, où est donc ma sœur ?

– В самом деле, где же моя сестра? –

demanda M. le Prince.

спросил принц Конде.

— Madame de Longueville est souffrante, madame, répondit le duc, et elle m’a chargé de l’excuser près de Votre Majesté.

– Герцогиня нездорова, ваше величество, – ответил герцог де Лонгвиль, – и поручила мне принести её извинения вашему величеству.

Anne lança un coup d’œil rapide à Mazarin, qui répondit par un signe imperceptible de tête.

Анна бросила быстрый взгляд на Мазарини, который ответил ей едва заметным кивком.

— Qu’en dites-vous ?

– Что вы на это скажете? –

demanda la reine.

спросила королева.

— Je dis que c’est un otage pour les Parisiens, répondit le cardinal.

– Скажу, что она осталась заложницей у парижан, – ответил кардинал.

— Pourquoi n’est-elle pas venue ?

– Почему она не приехала? –

demanda tout bas M. le Prince à son frère.

тихо спросил принц у брата.

— Silence !

– Молчи! –

répondit celui-ci ; sans doute elle a ses raisons.

ответил тот. – У неё, наверное, есть на то основания.

— Elle nous perd, murmura le prince.

– Она губит нас, – сказал принц.

— Elle nous sauve, dit Conti.

– Она нас спасёт, – ответил Конти.

Les voitures arrivaient en foule.

Кареты подъезжали одна за другой.

Le maréchal de La Meilleraie, le maréchal de Villeroy, Guitaut, Villequier, Comminges, vinrent à la file ; les deux mousquetaires arrivèrent à leur tour, tenant les chevaux de d’Artagnan et de Porthos en main.

Маршал де Ла Мельере, маршал Вильруа, Гито, Вилькье, Коменж съехались одновременно; явились также и оба мушкетёра, ведя на поводу лошадей д’Артаньяна и Портоса.

D’Artagnan et Porthos se mirent en selle.

Последние тотчас же сели на коней.

Le cocher de Porthos remplaça d’Artagnan sur le siège du carrosse royal, Mousqueton remplaça le cocher, conduisant debout, pour raison à lui connue, et pareil à l’Automédon antique.

Кучер Портоса сменил д’Артаньяна на козлах королевской кареты, а Мушкетон занял его место и, по известной читателю причине, правил стоя, подобно древнему Автомедону.

La reine, bien qu’occupée de mille détails, cherchait des yeux d’Artagnan, mais le Gascon s’était déjà replongé dans la foule avec sa prudence accoutumée.

Королева, которую все время отвлекали разные мелочи, искала глазами д’Артаньяна, но гасконец, со свойственной ему предусмотрительностью, уже скрылся в толпе.

— Faisons l’avant-garde, dit-il à Porthos, et ménageons-nous de bons logements à Saint-Germain, car personne ne songera à nous.

– Отправимся вперёд, – сказал он Портосу, – и запасёмся хорошим помещением в Сен-Жермене, потому что никто о нас не позаботится.

Je me sens fort fatigué.

Я очень устал.

— Moi, dit Porthos, je tombe véritablement de sommeil.

– А меня страшно клонит ко сну, – ответил Портос. –

Dire que nous n’avons pas eu la moindre bataille.

И подумать только, что дело обошлось без малейшей стычки.

Décidément les Parisiens sont bien sots.

Право, эти парижане просто дураки.

— Ne serait-ce pas plutôt que nous sommes bien habiles ? dit d’Artagnan.

– Лучше сказать, что мы ловко провели их, – сказал д’Артаньян.

— Peut-être.

– Пожалуй.

— Et votre poignet, comment va-t-il ?

– А как ваша рука?

— Mieux ; mais croyez-vous que nous les tenons cette fois-ci ?

– Лучше. Но как вы думаете, теперь они от нас не ускользнут?

— Quoi ?

– Кто?

— Vous, votre grade ; et moi, mon titre ?

– Ваш чин и мой титул?

— Ma foi ! oui, je parierais presque.

– Думаю, что нет, готов даже поручиться за это.

D’ailleurs, s’ils ne se souviennent pas, je les ferai souvenir.

Впрочем, если о нас забудут, я напомню.

— On entend la voix de la reine, dit Porthos.

– Я слышу голос королевы, – сказал Портос. –

Je crois qu’elle demande à monter à cheval.

Она, кажется, хочет ехать верхом.

— Oh ! elle le voudrait bien, elle ; mais…

– О, ей, может быть, и очень хочется, но только…

— Mais quoi ?

– Что?

— Mais le cardinal ne veut pas, lui.

– Кардинал не захочет.

Messieurs, continua d’Artagnan s’adressant aux deux mousquetaires, accompagnez le carrosse de la reine, et ne quittez pas les portières.

Господа, – продолжал д’Артаньян, обращаясь к двум мушкетёрам, – сопровождайте карету королевы и не отходите от дверец.

Nous allons faire préparer les logis.

А мы поедем вперёд подготовить помещение.

Et d’Artagnan piqua vers Saint-Germain accompagné de Porthos.

И д’Артаньян поскакал вместе с Портосом в Сен-Жермен.

— Partons, Messieurs !

– Едемте, господа! –

dit la reine.

сказала королева.

Et le carrosse royal se mit en route, suivi de tous les autres carrosses et de plus de cinquante cavaliers.

Карета королевы тронулась, а за нею потянулись остальные экипажи и более пятидесяти всадников.

On arriva à Saint-Germain sans accident ; en descendant du marchepied, la reine trouva M. le Prince qui attendait debout et découvert pour lui offrir la main.

В Сен-Жермен прибыли без всяких происшествий. Выходя из кареты, королева увидела стоявшего у подножки принца Конде, который, сняв шляпу, протянул ей руку.

— Quel réveil pour les Parisiens !

– Какой сюрприз ожидает парижан завтра утром! –

dit Anne d’Autriche radieuse.

сказала Анна Австрийская, и лицо её так и сияло.

— C’est la guerre, dit le prince.

– Это война, – ответил принц.

— Eh bien ! la guerre, soit.

– Ну что ж, война так война.

N’avons-nous pas avec nous le vainqueur de Rocroy, de Nordlingen et de Lens ?

Разве победитель при Рокруа, Нордлингене и Лансе не с нами?

Le prince s’inclina en signe de remerciement.

Принц поклонился в знак благодарности.

Il était trois heures du matin.

Было три часа ночи.

La reine entra la première dans le château ; tout le monde la suivit :

Королева первая вошла в замок; все последовали за нею.

deux cents personnes à peu près l’avaient accompagnée dans sa fuite.

В её свите было около двухсот человек.

— Messieurs, dit la reine en riant, logez-vous dans le château, il est vaste et la place ne vous manquera point ; mais, comme on ne comptait pas y venir, on me prévient qu’il n’y a en tout que trois lits, un pour le roi, un pour moi…

– Господа, – сказала, смеясь, королева, – располагайтесь в замке, он просторен, места хватит на всех. Только нас сюда не ждали, и мне сообщили сейчас, что здесь всего три кровати; одна для короля, другая для меня…

— Et un pour Mazarin, dit tout bas M. le Prince.

– А третья для Мазарини, – тихонько заметил принц.

— Et moi, je coucherai donc sur le plancher ?

– Значит, мне придётся спать на полу? –

dit Gaston d’Orléans avec un sourire très inquiet…

спросил Гастон Орлеанский с беспокойной улыбкой.

— Non, Monseigneur, dit Mazarin, car le troisième lit est destiné à Votre Altesse.

– Нет, монсеньор, – отвечал Мазарини, – третья кровать предназначена вашему высочеству.

— Mais vous ?

– А вы? –

demanda le prince.

спросил принц.

— Moi, je ne me coucherai pas, dit Mazarin, j’ai à travailler.

– Я совсем не лягу, – сказал Мазарини, – я должен работать.

Gaston se fit indiquer la chambre où était le lit, sans s’inquiéter de quelle façon se logeraient sa femme et sa fille.

Гастон велел указать ему, где комната с кроватью, нисколько не заботясь о том, где и как поместятся его жена и дочь.

— Eh bien, moi, je me coucherai, dit d’Artagnan.

– Ну а я все-таки лягу, – сказал д’Артаньян. –

Venez avec moi, Porthos.

Пойдёмте со мной, Портос.

Porthos suivit d’Artagnan avec cette profonde confiance qu’il avait dans l’intellect de son ami.

Портос пошёл за д’Артаньяном, как всегда полагаясь на изобретательность своего друга.

Ils marchaient l’un à côté de l’autre sur la place du château, Porthos regardant avec des yeux ébahis d’Artagnan, qui calculait sur ses doigts.

Они шли рядом по замковой площадке. Портос с недоумением глядел на д’Артаньяна, который высчитывал что-то на пальцах.

— Quatre cents à une pistole la pièce, quatre cents pistoles.

– Четыреста штук по пистолю за каждую, это составляет четыреста пистолей.

— Oui, disait Porthos, quatre cents pistoles ; mais qu’est-ce qui fait quatre cents pistoles ?

– Да, – сказал Портос, – четыреста; но откуда возьмутся эти четыреста пистолей?

— Une pistole n’est pas assez, continua d’Artagnan ; cela vaut un louis.

– Пистоля мало, – продолжал д’Артаньян, – скажем – по луидору.

— Qu’est-ce qui vaut un louis ?

– Что по луидору?

— Quatre cents, à un louis, font quatre cents louis.

– Четыреста по луидору – выходит четыреста луидоров.

— Quatre cents ?

– Четыреста? –

dit Porthos.

спросил Портос.

— Oui, ils sont deux cents ; et il en faut au moins deux par personne.

– Да, их двести человек, и каждому надо по крайней мере две.

À deux par personne, cela fait quatre cents.

По две на человека, всего четыреста.

— Mais quatre cents quoi ?

– Но чего?

— Écoutez, dit d’Artagnan.

– Слушайте, – сказал д’Артаньян.

Et comme il y avait là toutes sortes de gens qui regardaient dans l’ébahissement l’arrivée de la cour, il acheva sa phrase tout bas à l’oreille de Porthos.

И так как кругом было множество всякого народа, с удивлением глазевшего на приезд двора, он досказал свою мысль на ухо Портосу.

— Je comprends, dit Porthos, je comprends à merveille, par ma foi !

– Понимаю, – сказал Портос, – отлично понимаю.

Deux cents louis chacun, c’est joli ; mais que dira-t-on ?

По двести луидоров на брата, это недурно. Но что скажут об этом после?

— On dira ce qu’on voudra ; d’ailleurs saura-t-on que c’est nous ?

– Пусть говорят что угодно. Да про нас не узнают.

— Mais qui se chargera de la distribution ?

– Кто же займётся раздачей?

— Mousqueton n’est-il pas là ?

– А на что у нас Мушкетон?

— Et ma livrée !

– А моя ливрея? –

dit Porthos, on reconnaîtra ma livrée.

сказал Портос. – Её могут узнать.

— Il retournera son habit.

– Он вывернет её наизнанку.

— Vous avez toujours raison, mon cher, s’écria Porthos, mais où diable puisez-vous donc toutes les idées que vous avez ?

– Вы, как всегда, правы, мой дорогой! – воскликнул Портос. – Откуда, черт возьми, вечно являются у вас мысли?

D’Artagnan sourit.

Д’Артаньян улыбнулся.

Les deux amis prirent la première rue qu’ils rencontrèrent ; Porthos frappa à la porte de la maison de droite, tandis que d’Artagnan frappait à la porte de la maison de gauche.

Оба друга свернули в первую улицу. Портос постучался в дом направо, а д’Артаньян в дом налево.

— De la paille !

– Соломы! –

dirent-ils.

потребовали они.

— Monsieur, nous n’en avons pas, répondirent les gens qui vinrent ouvrir, mais adressez-vous au marchand de fourrages.

– У нас нет, сударь, – ответили хозяева, отворившие ворота, – обратитесь к торговцу сеном.

— Et où est-il, le marchand de fourrages ?

– А где его искать?

— La dernière grand’porte de la rue.

– Последние ворота по этой улице.

— À droite ou à gauche ?

– Направо или налево?

— À gauche.

– Налево.

— Et y a-t-il encore à Saint-Germain d’autres gens chez lesquels on en pourrait trouver ?

– А можно в Сен-Жермене достать ещё у кого-нибудь соломы?

— Il y a l’aubergiste du Mouton-Couronné, et Gros-Louis le fermier.

– Да. У хозяина трактира «Коронованный ягненок» и у фермера Гро-Луи.

— Où demeurent-ils ?

– Где они живут?

— Rue des Ursulines.

– На улице Урсулинок.

— Tous deux ?

– Оба?

— Oui.

– Оба.

— Très-bien.

– Хорошо.

Les deux amis se firent indiquer la seconde et la troisième adresse aussi exactement qu’ils s’étaient fait indiquer la première ; puis d’Artagnan se rendit chez le marchand de fourrages et traita avec lui de cent cinquante bottes de paille qu’il possédait, moyennant la somme de trois pistoles.

Друзья постарались разузнать адреса второго и третьего так же точно, как и адрес первого. Затем д’Артаньян отправился к торговцу сеном и приобрёл у него полтораста связок соломы – все, что у того было, – за три пистоля.

Il se rendit ensuite chez l’aubergiste, où il trouva Porthos qui venait de traiter de deux cents bottes pour une somme à peu près pareille.

Вслед за тем он отправился к трактирщику, где застал Портоса, купившего двести связок примерно за столько же.

Enfin le fermier Louis en mit cent quatre-vingts à leur disposition.

Наконец, фермер Луи продал им сто восемьдесят связок.

Cela faisait un total de quatre cent trente.

Все вместе составило четыреста тридцать связок.

Saint-Germain n’en avait pas davantage.

Больше соломы в Сен-Жермене не было.

Toute cette rafle ne leur prit pas plus d’une demi-heure.

На эти закупки ушло не больше получаса.

Mousqueton, dûment éduqué, fut mis à la tête de ce commerce improvisé.

Мушкетону дали надлежащие указания и поручили вести эту импровизированную торговлю.

On lui recommanda de ne pas laisser sortir de ses mains un fétu de paille au-dessous d’un louis la botte ; on lui en confiait pour quatre cent trente louis.

Ему было приказано не уступать солому дешевле, чем по луидору за связку. Таким образом, ему вручили соломы на четыреста тридцать луидоров.

Mousqueton secouait la tête et ne comprenait rien à la spéculation des deux amis.

Мушкетон только качал головой, ничего не понимая в затее двоих друзей.

D’Artagnan, portant trois bottes de paille, s’en retourna au château, où chacun, grelottant de froid et tombant de sommeil, regardait envieusement le roi, la reine et Monsieur sur leurs lits de camp.

Д’Артаньян, взвалив на себя три связки соломы, вернулся в замок, где все, дрожа от холода и клюя носом, с завистью посматривали на короля, королеву и герцога Орлеанского, отдыхавших на своих походных кроватях.

L’entrée de d’Artagnan dans la grande salle produisit un éclat de rire universel ; mais d’Artagnan n’eut pas même l’air de s’apercevoir qu’il était l’objet de l’attention générale et se mit à disposer avec tant d’habileté, d’adresse et de gaieté sa couche de paille que l’eau en venait à la bouche à tous ces pauvres endormis qui ne pouvaient dormir.

Появление д’Артаньяна вызвало всеобщий смех в большом зале, но д’Артаньян и виду не подал, что заметил насмешки. Он принялся устраивать себе ложе из соломы с такой ловкостью и с таким весёлым видом, что глаза разгорелись у всех этих людей, страшно хотевших спать и не знавших, как бы устроиться.

— De la paille !

– Солома! –

s’écrièrent-ils, de la paille !

восклицали они. – Солома!

où trouve-t-on de la paille ?

Где можно достать соломы?

— Je vais vous conduire, dit Porthos.

– Хотите, я покажу? – сказал Портос.

Et il conduisit les amateurs à Mousqueton, qui distribuait généreusement les bottes à un louis la pièce.

И он проводил желающих к Мушкетону, который щедро раздавал солому по луидору за связку.

On trouva bien que c’était un peu cher ; mais quand on a bien envie de dormir, qui est-ce qui ne paierait pas deux ou trois louis quelques heures de bon sommeil ?

Нашли, что это немного дорого; но когда очень хочется спать, кто не заплатит двух-трёх луидоров за несколько часов крепкого сна?

D’Artagnan cédait à chacun son lit, qu’il recommença dix fois de suite ; et comme il était censé avoir payé comme les autres sa botte de paille un louis, il empocha ainsi une trentaine de louis en moins d’une demi-heure.

Д’Артаньян десять раз подряд устраивал и уступал свою постель, а так как предполагалось, что он, как и все другие, заплатил по луидору за связку, то ему менее чем за полчаса перепало десятка три луидоров.

À cinq heures du matin, la paille valait quatre-vingts livres la botte, et encore n’en trouvait-on plus.

К пяти часам утра за связку соломы давали восемьдесят луидоров, но её уже нельзя было достать.

D’Artagnan avait eu le soin d’en mettre quatre bottes de côté pour lui.

Д’Артаньян приберег для себя четыре связки.

Il prit dans sa poche la clef du cabinet où il les avait cachées, et, accompagné de Porthos, s’en retourna compter avec Mousqueton, qui, naïvement et comme un digne intendant qu’il était, leur remit quatre cent trente louis et garda encore cent louis pour lui.

Он запер на ключ комнату, где он их спрятал, положил ключ себе в карман и пошёл с Портосом принимать деньги от Мушкетона, который честно, как подобает порядочному приказчику, вручил им четыреста тридцать луидоров, припрятав себе ещё сотню.

Mousqueton, qui ne savait rien de ce qui s’était passé au château, ne comprenait pas comment l’idée de vendre de la paille ne lui était pas venue plus tôt.

Мушкетон, не знавший, что творилось в замке, сам дивился, как ему раньше не пришло в голову торговать соломой.

D’Artagnan mit l’or dans son chapeau, et tout en revenant fit son compte avec Porthos.

Д’Артаньян положил золото в шляпу и на обратном пути рассчитался с Портосом.

Il leur revenait à chacun deux cent quinze louis.

На долю каждого пришлось по двести пятнадцать луидоров.

Porthos alors seulement s’aperçut qu’il n’avait pas de paille pour son compte, il retourna auprès de Mousqueton ; mais Mousqueton avait vendu jusqu’à son dernier fétu, ne gardant rien pour lui-même.

Тут Портос, заметив, что сам остался без соломы, вернулся к Мушкетону; но Мушкетон продал все до последней соломинки и даже самому себе ничего не оставил.

Il revint alors trouver d’Artagnan, lequel, grâce à ses quatre bottes de paille, était en train de confectionner, et en le savourant d’avance avec délices, un lit si moelleux, si bien rembourré à la tête, si bien couvert au pied, que ce lit eût fait envie au roi lui-même, si le roi n’eût si bien dormi dans le sien.

Тогда Портос обратился к д’Артаньяну, который благодаря своим четырем связкам заранее предвкушал предстоящее наслаждение и с увлечением готовил себе такую мягкую, пышную и тёплую постель, что ей позавидовал бы сам король, если бы он не спал сладко на своей собственной.

D’Artagnan, à aucun prix, ne voulut déranger son lit pour Porthos ; mais moyennant quatre louis que celui-ci lui compta, il consentit à ce que Porthos couchât avec lui.

Д’Артаньян ни за какие деньги не пожелал разрушить свою постель для Портоса, но за четыре луидора, которые Портос тут же отсчитал ему, согласился разделить с ним своё ложе.

Il rangea son épée à son chevet, posa ses pistolets à son côté, étendit son manteau à ses pieds, plaça son feutre sur son manteau, et s’étendit voluptueusement sur la paille qui craquait.

Он положил шпагу у изголовья, пистолеты сбоку, разостлал плащ в ногах, бросил на плащ шляпу и с наслаждением растянулся на хрустевшей соломе.

Déjà il caressait les doux rêves qu’engendre la possession de deux cent dix-neuf louis gagnés en un quart d’heure, quand une voix retentit à la porte de la salle et le fit bondir.

Он начал уже вкушать сладкие сновидения, которые навевали ему нажитые в четверть часа двести девятнадцать луидоров, как вдруг у дверей залы раздался голос, заставивший его вскочить.

— Monsieur d’Artagnan !

– Господин д’Артаньян! –

criait-elle, monsieur d’Artagnan !

кричали за дверью. – Господин д’Артаньян!

— Ici, dit Porthos, ici !

– Здесь, – отвечал Портос, – здесь!

Porthos comprenait que si d’Artagnan s’en allait, le lit lui resterait à lui tout seul.

Портос смекнул, что если д’Артаньян уйдёт, то постель вся достанется ему одному.

Un officier s’approcha.

Вошёл офицер.

D’Artagnan se souleva sur son coude.

Д’Артаньян приподнялся на локте.

— C’est vous qui êtes monsieur d’Artagnan ?

– Вы господин д’Артаньян? –

dit-il.

спросил офицер.

— Oui, monsieur ; que me voulez-vous ?

– Да, сударь. Что вам угодно?

— Je viens vous chercher.

– Я пришёл за вами.

— De quelle part ?

– От кого?

— De la part de Son Éminence.

– От его преосвященства.

— Dites à Monseigneur que je vais dormir et que je lui conseille en ami d’en faire autant.

– Скажите монсеньору, что я лёг спать и что дружески советую ему сделать то же.

— Son Éminence ne s’est pas couchée et ne se couchera pas, et elle vous demande à l’instant même.

– Его преосвященство не ложился спать и не ляжет. Он немедленно требует вас к себе.

— La peste étouffe le Mazarin, qui ne sait pas dormir à propos !

– Черт бы побрал этого Мазарини! Даже заснуть вовремя не умеет! –

murmura d’Artagnan.

пробормотал д’Артаньян. –

Que me veut-il ?

Что ему от меня нужно?

Est-ce pour me faire capitaine ?

Уж не хочет ли он произвести меня в капитаны?

En ce cas je lui pardonne.

Если в этом дело, я, так и быть, его прощу.

Et le mousquetaire se leva tout en grommelant, prit son épée, son chapeau, ses pistolets et son manteau, puis suivit l’officier, tandis que Porthos, resté seul unique possesseur du lit, essayait d’imiter les belles dispositions de son ami.

Мушкетёр, ворча, встал, взял шпагу, шляпу, пистолеты и плащ и последовал за офицером. Между тем Портос, оставшись единственным обладателем постели, постарался расположиться в ней столь же удобно, как его друг.

— Monsou d’Artagnan, dit le cardinal en apercevant celui qu’il venait d’envoyer chercher si mal à propos, je n’ai point oublié avec quel zèle vous m’avez servi, et je vais vous en donner une preuve.

– Д’Артаньян, – сказал кардинал, увидя мушкетёра, которого он так некстати вызвал, – я не забыл, с каким усердием вы мне служили, и хочу вам доказать это.

— Bon ! pensa d’Artagnan, cela s’annonce bien.

«Неплохое начало», – подумал д’Артаньян.

Mazarin regardait le mousquetaire et vit sa figure s’épanouir.

Мазарини смотрел на мушкетёра и заметил, как прояснилось его лицо.

— Ah ! Monseigneur…

– Ах, монсеньор…

— Monsieur d’Artagnan, dit-il, avez-vous bien envie d’être capitaine ?

– Д’Артаньян, – сказал он, – вы очень хотите быть капитаном?

— Oui, Monseigneur.

– Да, монсеньор.

— Et votre ami désire-t-il toujours être baron ?

– А ваш друг по-прежнему желает быть бароном?

— En ce moment-ci, Monseigneur, il rêve qu’il l’est !

– В эту минуту, монсеньор, ему снится, что он уже барон.

— Alors, dit Mazarin, tirant d’un portefeuille la lettre qu’il avait déjà montrée à d’Artagnan, prenez cette dépêche et portez-la en Angleterre.

– В таком случае, – сказал Мазарини, вынимая из портфеля письмо, которое он уже показывал д’Артаньяну, – возьмите эту депешу и отвезите её в Англию.

D’Artagnan regarda l’enveloppe, il n’y avait point d’adresse.

Д’Артаньян взглянул на конверт: адреса не было.

— Ne puis-je savoir à qui je dois la remettre ?

– Можно узнать, кому я должен вручить её?

— En arrivant à Londres, vous le saurez ; à Londres seulement vous déchirerez la double enveloppe.

– Вы узнаете это, приехав в Лондон; только в Лондоне вы вскроете верхний конверт.

— Et quelles sont mes instructions ?

– А какие будут мне инструкции?

— D’obéir en tout point à celui à qui cette lettre est adressée.

– Повиноваться во всем тому, кому адресовано это письмо.

D’Artagnan allait faire de nouvelles questions, lorsque Mazarin ajouta :

Д’Артаньян хотел продолжить расспросы, но Мазарини прибавил:

— Vous partez pour Boulogne ; vous trouverez, aux Armes d’Angleterre, un jeune gentilhomme nommé M. Mordaunt.

– Вы поедете прямо в Булонь; там в гостинице «Герб Англии» вы найдёте молодого дворянина по имени Мордаунт.

— Oui, Monseigneur, et que dois-je faire de ce gentilhomme ?

– Хорошо, монсеньор. Что же я должен сделать с этим дворянином?

— Le suivre jusqu’où il vous mènera.

– Следовать за ним, куда он вас поведёт.

D’Artagnan regarda le cardinal d’un air stupéfait.

Д’Артаньян с недоумением посмотрел на кардинала.

— Vous voilà renseigné, dit Mazarin ; allez !

– Теперь вы знаете все, – сказал Мазарини, – поезжайте.

— Allez !

– Поезжайте!

c’est bien facile à dire, reprit d’Artagnan ; mais pour aller il faut de l’argent et je n’en ai pas.

Это легко сказать: «поезжайте», – возразил д’Артаньян. – Но чтобы ехать, нужны деньги, а их у меня нет.

— Ah !

– А! –

dit Mazarin en se grattant l’oreille, vous dites que vous n’avez pas d’argent?

сказал Мазарини, почесав за ухом. – Вы говорите, у вас нет денег?

— Non, Monseigneur.

– Да, монсеньор.

— Mais ce diamant que je vous donnai hier soir ?

– А тот алмаз, что я дал вам вчера? – сказал он.

— Je désire le conserver comme un souvenir de Votre Éminence.

– Я хочу сохранить его на память о вашем преосвященстве.

Mazarin soupira.

Мазарини вздохнул.

— Il fait cher vivre en Angleterre, Monseigneur, et surtout comme envoyé extraordinaire.

– В Англии жизнь дорога, монсеньор, а в особенности для чрезвычайного посла.

— Hein !

– Гм! –

fit Mazarin, c’est un pays fort sobre et qui vit de simplicité depuis la révolution ; mais n’importe.

произнёс Мазарини. – Это очень воздержанный народ, и после революции там все живут скромно. Но не будем спорить.

Il ouvrit un tiroir et prit une bourse.

Он выдвинул ящик и вынул кошелёк.

— Que dites-vous de ces mille écus ?

– Что вы скажете о тысяче экю?

D’Artagnan avança la lèvre inférieure d’une façon démesurée.

Д’Артаньян презрительно оттопырил нижнюю губу.

— Je dis, Monseigneur, que c’est peu, car je ne partirai certainement pas seul.

– Скажу, монсеньор, что этого мало, ведь я, конечно, поеду не один.

— J’y compte bien, répondit Mazarin, M. du Vallon vous accompagnera, le digne gentilhomme ; car, après vous, mon cher monsou d’Artagnan, c’est bien certainement l’homme de France que j’aime et estime le plus.

– Я так и думал, – ответил Мазарини. – С вами поедет дю Валлон, этот достойный дворянин. После вас, любезный д’Артаньян, я больше всех во Франции люблю и уважаю его.

— Alors, Monseigneur, dit d’Artagnan en montrant la bourse que Mazarin n’avait point lâchée ; alors, si vous l’aimez et l’estimez tant, vous comprenez…

– В таком случае, монсеньор, – сказал д’Артаньян, указывая на кошелёк, который Мазарини не выпустил ещё из рук, – если вы его так любите и уважаете, то… понимаете ли…

— Soit ! à sa considération, j’ajouterai deux cents écus.

– Извольте, на его долю я прибавлю ещё двести экю.

— Ladre !

«Скряга!» –

murmura d’Artagnan…

подумал д’Артаньян.

Mais à notre retour, au moins, ajouta-t-il tout haut, nous pourrons compter, n’est-ce pas, M. Porthos sur sa baronnie et moi sur mon grade ?

– Но после нашего возвращения по крайней мере можем мы рассчитывать, Портос на титул, а я на чин? – прибавил он громко.

— Foi de Mazarin !

– Слово Мазарини.

— J’aimerais mieux un autre serment, se dit tout bas d’Artagnan ; puis tout haut :

«Я предпочёл бы другую клятву», – подумал д’Артаньян, а вслух сказал:

Ne puis-je, dit-il, présenter mes respects à Sa Majesté la reine ?

– Могу я засвидетельствовать моё почтение её величеству королеве?

— Sa Majesté dort, répondit vivement Mazarin, et il faut que vous partiez sans délai ; allez donc, Monsieur.

– Её величество спит, – поспешно ответил Мазарини, – да и вам надо ехать немедленно. Поезжайте же.

— Encore un mot, Monseigneur :

– Ещё одно слово, монсеньор.

si l’on se bat où je vais, me battrai-je ?

Если там, куда я еду, будут драться, мне драться тоже?

— Vous ferez ce que vous ordonnera la personne à laquelle je vous adresse.

– Вы поступите так, как прикажет вам лицо, к которому я вас посылаю.

— C’est bien, Monseigneur, dit d’Artagnan en allongeant la main pour recevoir le sac, et je vous présente tous mes respects.

– Хорошо, монсеньор, – сказал д’Артаньян, протягивая руку к кошельку, – честь имею кланяться.

D’Artagnan mit lentement le sac dans sa large poche et, se retournant vers l’officier :

Д’Артаньян не торопясь опустил кошелёк в свой широкий карман и, обратясь к офицеру, сказал:

— Monsieur, lui dit-il, voulez-vous bien aller réveiller à son tour M. du Vallon de la part de Son Éminence et lui dire que je l’attends aux écuries ?

– Будьте добры, сударь, разбудить от имени его преосвященства господина дю Валлона и передать ему, что я жду его в конюшне.

L’officier partit aussitôt avec un empressement qui parut à d’Artagnan avoir quelque chose d’intéressé.

Офицер тотчас же побежал с поспешностью, которая выдавала д’Артаньяну его заинтересованность в этом деле.

Porthos venait de s’étendre à son tour dans son lit, et il commençait à ronfler harmonieusement, selon son habitude, lorsqu’il sentit qu’on fui frappait sur l’épaule.

Портос только что растянулся один на постели и уже, по своей привычке, начал мелодично храпеть, как вдруг почувствовал удар по плечу.

Il crut que c’était d’Artagnan et ne bougea point.

Решив, что это д’Артаньян, он даже не пошевельнулся.

— De la part du cardinal, dit l’officier.

– От кардинала, – сказал офицер.

— Hein !

– А? –

dit Porthos en ouvrant de grands yeux, que dites-vous ?

сказал Портос, широко раскрыв глаза. – Что вы говорите?

— Je dis que Son Éminence vous envoie en Angleterre, et que M. d’Artagnan vous attend aux écuries.

– Я говорю, что его преосвященство посылает вас в Англию и что господин д’Артаньян уже ждёт вас в конюшне.

Porthos poussa un profond soupir, se leva, prit son feutre, ses pistolets, son épée et son manteau, et sortit en jetant un regard de regret sur le lit dans lequel il s’était promis de si bien dormir.

Портос глубоко вздохнул, встал, взял шляпу, пистолеты, шпагу и плащ и вышел, с сожалением оглянувшись на постель, где рассчитывал так сладко отдохнуть.

À peine avait-il tourné le dos que l’officier y était installé, et il n’avait point passé le seuil de la porte que son successeur, à son tour, ronflait à tout rompre.

Не успел он повернуть спину, как офицер уже расположился на постели, и едва Портос переступил порог, как его преемник захрапел во всю силу своих лёгких.

C’était bien naturel, il était seul dans toute cette assemblée, avec le roi, la reine et Monseigneur Gaston d’Orléans, qui dormît gratis.

Это было вполне естественно: из всех постояльцев замка только он, король, королева да Гастон Орлеанский спали даром.

Get short URL

Text alignment