![]() |
Поскольку желание всех мисс Беннет отправиться к тетушке было одобрено их родителями, а возражения мистера Коллинза, опасавшегося покинуть на один вечер хозяина и хозяйку дома, были решительно отклонены, карета в надлежащее время доставила молодого человека и его пять кузин в Меритон. По прибытии барышни с удовольствием узнали, что мистер Уикхем принял приглашение мистера Филипса и уже находится среди гостей. Когда, выслушав это сообщение, все вступили в гостиную и расселись по местам, мистер Коллинз обрел наконец возможность осмотреться и прийти в восторг от своих наблюдений. |
По его словам, он был настолько поражен величиной зала и великолепием обстановки, что мог вообразить себя находящимся в меньшей летней комнате для завтрака в самом Розингсе. Такое сравнение на первый взгляд показалось миссис Филипс не особенно лестным. Однако когда он дал ей понять, что собой представляет Розингс и кому принадлежит это поместье, когда она услышала описание лишь одной из гостиных в доме леди Кэтрин и узнала, что только камин в ней обошелся владелице в восемьсот фунтов, миссис Филипс смогла оценить значение преподнесенного ей комплимента в столь полной мере, что вряд ли была бы даже обижена сравнением своей парадной гостиной с комнатой дворецкого в доме патронессы его преподобия. |
Описывая величие леди Кэтрин и ее владений и позволяя себе изредка вставить словечко о собственном скромном обиталище и предпринятых в нем усовершенствованиях, мистер Коллинз весьма приятно провел время до прихода мужчин. В лице миссис Филипс он нашел необыкновенно внимательного слушателя. Мнение этой дамы о его персоне возрастало с каждым словом рассказчика вместе с желанием как можно скорее поделиться полученными сведениями со своими знакомыми. |
Для девиц, которым уже надоело слушать кузена и которым не оставалось ничего другого, как с нетерпением ждать музыки и рассматривать собственные посредственные имитации китайских рисунков на камине, время тянулось гораздо медленнее. |
Но вот наконец минуты ожидания кончились. |
Появились мужчины, и, когда Уикхем вошел в комнату, Элизабет поняла, что она смотрела на него при первой встрече и думала о нем впоследствии не без некоторого бессознательного восхищения. |
Офицеры ***ширского полка были в большинстве славными молодыми людьми, из которых на вечере присутствовали самые избранные. Однако мистер Уикхем настолько же превосходил любого из них своим видом, фигурой, манерами и походкой, насколько сами они выгодно отличались от вошедшего следом за ними выдыхавшего пары портвейна, располневшего и обрюзгшего дядюшки Филипса. |
Мистер Уикхем был тем счастливым представителем мужского пола, к которому обратились глаза всех присутствующих в зале дам. А Элизабет оказалась среди них той счастливицей, возле которой он в конце концов нашел себе место. Усевшись, он тотчас же вступил с ней в беседу, приятнейший характер которой, хотя она и касалась всего-навсего вечерней сырости и приближения дождливой погоды, позволил ей почувствовать, что самая скучная и избитая тема может приобрести значительность при надлежащем искусстве собеседника. |
Такие соперники в борьбе за внимание со стороны прекрасного пола, как мистер Уикхем и его приятели-офицеры, заставили мистера Коллинза почти совсем стушеваться. Для барышень он и в самом деле перестал существовать. Однако время от времени он все же обретал чуткого слушателя в лице миссис Филипс и благодаря ее заботам не испытывал недостатка в кофе и булочках. |
Когда были расставлены карточные столы, он получил возможность в свою очередь оказать ей любезность, приняв участие в игре. |
—Я еще пока недостаточно опытный партнер, — сказал он, — но мне необходимо усовершенствоваться. Ибо при моем положении в жизни... Миссис Филипс была ему очень признательна за принятое приглашение, но не смогла дослушать его до конца. |
Мистер Уикхем не играл в вист и был с восторгом принят за другим столом, где сел между Лидией и Элизабет. |
Вначале существовала опасность, что способная без умолку болтать Лидия завладеет им полностью. Однако игра интересовала ее ничуть не меньше. И вскоре она настолько увлеклась ею и с таким жаром начала выкрикивать ставки и выигрыши, что перестала обращать внимание на кого бы то ни было. |
Благодаря этому мистер Уикхем получил возможность, насколько позволяла игра, разговаривать с Элизабет, которая слушала его с большой охотой, хотя и не надеялась, что разговор коснется предмета, интересовавшего ее больше всего — его знакомства с мистером Дарси. |
Она даже не смела назвать имени этого человека. |
Совершенно неожиданно, однако, ее любопытство было удовлетворено. |
Мистер Уикхем сам коснулся этой темы. |
Осведомившись о расстоянии между Незерфилдом и Меритоном и получив ответ на этот вопрос, он с некоторой неуверенностью спросил, давно ли здесь находится мистер Дарси. |
—Около месяца, — сказала Элизабет. И, не желая упустить волновавшую ее тему, добавила: — У него, я слышала, большое имение в Дербишире? |
—О да, — ответил Уикхем, — отличное поместье — чистых десять тысяч годовых! |
Вряд ли вы могли встретить кого-нибудь, кроме меня, кто дал бы вам на этот счет более точные сведения. С его семейством я связан известным образом с раннего детства. |
Элизабет не могла не выразить удивления. |
—Еще бы вам не удивляться, мисс Беннет! Должны же вы были вчера заметить, как холодно мы с ним встретились. |
Вы с ним близко знакомы? |
—Ровно настолько, чтобы не желать знакомства более близкого! — с чувством ответила Элизабет. |
—Мне довелось провести с ним под одной кровлей четыре дня, и он показался мне человеком весьма неприятным. |
—Не смею судить — приятный или неприятный он человек, — сказал Уикхем. |
—Мне даже не подобает иметь такого мнения. |
Слишком долго и хорошо я его знаю, чтобы быть беспристрастным судьей. |
И все же, мне кажется, ваше мнение о Дарси удивило бы многих. |
Быть может, где-нибудь в другом месте вы бы его даже не высказали. Здесь, конечно, другое дело. |
Вы находитесь среди своих... |
—Честное слово, я не сказала ничего, что не могла бы повторить в любом доме нашей округи, за исключением Незерфилда. |
Он никому в Хартфордшире не нравится. |
Гордость этого человека оттолкнула от него решительно всех. |
И едва ли вы найдете кого-нибудь, кто отозвался бы о мистере Дарси лучше, чем я. |
—Не стану прикидываться огорченным, что мистера Дарси или кого бы то ни было другого оценивают по заслугам, — сказал после небольшой паузы мистер Уикхем. — Однако с мистером Дарси это случается довольно редко. |
Люди обычно бывают ослеплены его богатством и властью или подавлены его высокомерными барскими замашками. Его видят таким, каким он желает выглядеть сам. |
—Даже поверхностное знакомство позволило почувствовать, насколько у него тяжелый характер. |
Уикхем только покачал головой. |
Когда ему удалось снова заговорить с Элизабет, он спросил: — И долго мистер Дарси проживет в этих местах? |
—Вот уж не знаю. Когда я была в Незерфилде, об его отъезде не говорили. |
Надеюсь, его пребывание по соседству не отразится на вашем намерении поступить в ***ширский полк? |
—О нет! Мне незачем уступать ему дорогу. |
Пусть сам уезжает, если не хочет со мной встречаться. |
Мы не состоим в дружеских отношениях, и мне всегда тяжело его видеть. Но других причин избегать его, кроме тех, которые я могу открыть всему свету, не существует. Прежде всего это сознание причиненной мне жестокой обиды. А еще — мне мучительно больно оттого, что он сделался таким человеком. |
Его отца, покойного мистера Дарси, я считал лучшим из смертных. Он был моим самым близким другом. И меня мучают тысячи трогательнейших воспоминаний, когда судьба сталкивает нас с молодым мистером Дарси. |
Он причинил мне немало зла. Но я все бы ему простил, если бы он не опозорил память отца и не обманул так сильно его надежд. |
Элизабет слушала его, затаив дыхание, чувствуя, что разговор захватывает ее все больше и больше. Однако деликатность темы помешала ее расспросам. |
Мистер Уикхем перешел к предметам более общим: к городу Меритону, его окрестностям и, наконец, к его жителям. Одобрив все, что ему удалось повидать, он высказал тонкий, но вполне ощутимый комплимент местному обществу. |
—При поступлении в ***ширский полк я прежде всего имел в виду завести здесь постоянные и притом приятные дружеские связи. |
Я знал, что это прославленная и достойная войсковая часть. Но мой друг Денни особенно соблазнял меня своими рассказами о городе, в котором полк в настоящее время расквартирован. Сколько внимания проявляют здесь к офицерам! И как много приобрели они здесь приятных знакомств! |
Да, общество, признаюсь, мне необходимо. |
Я — человек, разочарованный в жизни, и душа моя не терпит одиночества. |
У меня непременно должны быть занятия и общество. |
Меня не готовили к военной карьере. Но, волею обстоятельств, теперь это — лучшее, на что я могу рассчитывать. |
Увы, моей сферой должна была стать церковь. Меня воспитывали для духовной стези. И я бы уже располагал отличным приходом, будь это угодно джентльмену, которого мы упомянули в нашей беседе. |
—Неужели это возможно? |
—О да, покойный мистер Дарси предназначал для меня лучший приход в своих владениях — сразу же после того, как в нем должна была открыться вакансия. |
Он был моим крестным отцом и не чаял во мне души. |
Заботу его обо мне нельзя описать словами. |
Он так хотел меня обеспечить и верил, что это ему удалось! Но приход освободился и... достался другому. |
—Боже правый! — |
воскликнула Элизабет. — Это неслыханно! |
Как мог мистер Дарси пренебречь волей отца?! |
И вы для своей защиты не обратились к закону? |
—Формальные недоговоренности в посмертных бумагах не позволили мне искать в нем опоры... |
Человек чести не усомнился бы в воле покойного, но мистер Дарси предпочел подвергнуть ее своему толкованию. Эту часть завещания он объявил только условной рекомендацией и осмелился утверждать, что я утратил свои права из-за моего легкомыслия, моей расточительности, короче говоря, решительно всех пороков или же попросту никаких. |
Верно лишь то, что два года тому назад приход оказался свободным, — как раз тогда, когда я по возрасту мог этим воспользоваться, — но я его не получил. И столь же верно, что я не могу обвинить себя в каком-нибудь проступке, из-за которого я должен был бы его лишиться. |
У меня горячий, несдержанный нрав. И, быть может, я слишком вольно высказывал свое мнение о молодом Дарси, признаюсь, иногда даже прямо ему в лицо. |
Ничего худшего я не припомню. |
Все дело в том, что мы с ним слишком разные люди и что он меня ненавидит. |
—Но это чудовищно! |
Он заслуживает публичного осуждения! |
—Рано или поздно он этого дождется. Но это не будет исходить от меня. |
Пока я помню Дарси-отца, я не могу очернить или разоблачить Дарси-сына. |
Элизабет вполне оценила его благородные чувства, отметив про себя, как хорош он был в тот момент, когда о них говорил. |
После некоторой паузы она спросила: — Но какие же у него для этого могли оказаться причины? |
Что толкнуло его на столь гнусный поступок? |
—Решительная и глубокая неприязнь ко мне. Неприязнь, которую я не могу в какой-то мере не приписывать чувству ревности. |
Если бы покойный мистер Дарси любил меня не так сильно, его сын, быть может, относился бы ко мне лучше. Но необычайная привязанность ко мне отца стала, по-видимому, раздражать сына с раннего возраста. |
Ему не нравилось возникшее между нами своеобразное соперничество, и он не мог смириться с тем, что мне нередко оказывалось предпочтение. |
—Мне и в голову не приходило, что мистер Дарси такой недостойный человек. Честно говоря, он мне и раньше не нравился. И все же так плохо я о нем не судила. Конечно, я замечала, с каким презрением он относится к окружающим. Но я никогда не предполагала, что он способен на такую низкую месть, такую несправедливость, такую бесчеловечность. |
Подумав, она добавила: — Я, правда, припоминаю, как однажды в Незерфилде он признался в своей неумеренной обидчивости и злопамятстве. |
Что за ужасный характер!.. |
—Не стану высказывать своего мнения по этому поводу, — ответил Уикхем. |
—Мне трудно быть к нему справедливым. Элизабет снова погрузилась в раздумье и после некоторой паузы воскликнула: — Так обойтись с крестником, другом, любимцем родного отца! |
—Она могла бы добавить: |
«С юношей, самая внешность которого располагает к нему людей с первого взгляда», — но ограничилась словами: — С человеком, который к тому же с самого детства был его ближайшим товарищем! |
И который, как я вас поняла, связан с ним теснейшими узами! — Мы родились в одном приходе, в одном и том же поместье. И провели вместе детские годы — жили под одной кровлей, играли в одни игры, радовались общей отеческой ласке. |
В юности мой отец избрал тот жизненный путь, на котором с таким успехом подвизается ваш дядюшка, мистер Филипс. Но он пренебрег всем, стремясь оказаться полезным покойному мистеру Дарси, и посвятил свою жизнь заботам о Пемберли. |
Зато как высоко ценил его мистер Дарси! Какими задушевными друзьями были наши отцы! |
Мистер Дарси всегда признавал, скольким он обязан своему другу. И незадолго до смерти моего отца мистер Дарси по собственной воле обещал ему обеспечить мое будущее. Он поступил так, я убежден, столько же из чувства благодарности к отцу, сколько и из привязанности к сыну. |
—Неслыханно! — |
воскликнула Элизабет. |
—Чудовищно! |
Казалось бы, одна лишь гордость должна была заставить младшего мистера Дарси выполнить по отношению к вам свой долг! |
Если ему несвойственны лучшие чувства, то как его гордость позволила ему поступить так бесчестно? |
О да, бесчестно — его поведению нет другого названия! — Это и в самом деле странно, — подтвердил Уикхем. — Ведь почти все его поступки так или иначе объясняются гордостью. Гордость нередко была его лучшим советчиком. |
Из всех чувств она его больше всего приблизила к добродетели. |
Но не бывает ведь правил без исключений: в отношениях со мной им руководили более сильные побуждения. |
—Неужели его непомерная гордость когда-нибудь могла принести ему пользу? |
—О да. Она часто заставляла его поступать снисходительно и великодушно — щедро раздавать деньги, оказывать гостеприимство, поддерживать арендаторов, помогать бедным. |
Всему этому способствовала фамильная гордость и сыновняя гордость — настолько он гордится своим отцом. |
Опасение лишить былой славы свой род, ослабить влияние и популярность дома Пемберли сыграло немалую роль в его жизни. |
Ему свойственна и гордость старшего брата, которая в соединении с известной братской привязанностью сделала из него доброго и внимательного опекуна своей сестры. И вы могли бы услышать, как его называют самым лучшим и заботливым братом. |
—А что собой представляет мисс Дарси? |
Он покачал головой. |
—Как бы хотелось отозваться о ней хорошо! |
С именем Дарси больно связывать что-то дурное. Но, увы, она слишком похожа на своего брата — так завладела ею гордыня. |
А какая это была милая, ласковая маленькая девочка, как нежно она была ко мне привязана! И кто скажет — сколько часов потратил я, заботясь о ее развлечениях? |
Теперь она для меня — ничто. |
Это довольно смазливая девица лет пятнадцати — шестнадцати, получившая, насколько я могу судить, недурное воспитание. |
С тех пор как скончался ее отец, она постоянно живет в Лондоне в обществе какой-то дамы, которая руководит ее занятиями. |
После нескольких пауз, прерывавшихся попытками найти другие темы для разговора, Элизабет не смогла удержаться от того, чтобы еще раз не вернуться к мистеру Дарси. |
—Меня удивляет, — сказала она, — его близость к мистеру Бингли. |
Как это мистер Бингли, который кажется мне самим воплощением добропорядочности и, я уверена, обладает превосходным характером, может поддерживать дружбу с подобным человеком? |
Неужели они могут друг с другом ладить? |
Кстати, вы знакомы с мистером Бингли? |
—Нет, мы друг друга не знаем. |
—О, это в самом деле милейший человек. |
Он и не догадывается о том, что собой представляет мистер Дарси. |
—Вполне вероятно. Если мистер Дарси желает, он умеет понравиться. |
Он не лишен способностей. |
Когда нужно, он оказывается превосходным собеседником. |
Вообще среди равных себе он совсем другой, нежели среди тех, кто стоит ниже его на общественной лестнице. |
Гордость не оставляет его никогда. Но к богатым он более справедлив и снисходителен. С ними он бывает искренен, порядочен и даже, пожалуй, приветлив, отдавая дань их положению и средствам. |
Вскоре после этого игра в вист кончилась, и ее участники собрались вокруг другого стола. Мистер Коллинз расположился при этом между своей кузиной Элизабет и ее тетушкой, которая, разумеется, не преминула осведомиться о его карточных успехах. |
Последние оказались отнюдь не блестящими — он не выиграл ни одной ставки. |
Однако в ответ на выраженное ею сочувствие он с серьезнейшим видом попросил ее нисколько не огорчаться, ибо он не придает значения деньгам и вполне может пренебречь небольшим проигрышем. |
—Мне достаточно известно, сударыня, — сказал он, — что, садясь за карточный стол, человек должен быть готов к подобного рода неудачам. К счастью, мои обстоятельства не таковы, чтобы я должен был много думать о пяти шиллингах. |
Конечно, есть немало людей, которые не смогли бы сказать то же самое. Но благодаря леди Кэтрин де Бёр я достаточно обеспечен, чтобы не обращать внимания на подобные пустяки. |
Слова эти привлекли внимание Уикхема. Взглянув на мистера Коллинза, он вполголоса спросил у Элизабет, насколько ее родственник близко знаком с семейством де Бёр. |
—Леди Кэтрин де Бёр, — ответила она, — совсем недавно предоставила ему церковный приход. |
Мне неизвестно, каким образом она обратила на него свое внимание, но знакомство их не может быть продолжительным. |
—Вы, разумеется, знаете, что леди Кэтрин де Бёр и леди Энн Дарси были родными сестрами? Леди Кэтрин приходится теткой мистеру Дарси. |
—О нет, я этого не знала. |
Я вообще не имею понятия о родственных связях леди Кэтрин. |
До позавчерашнего дня я не догадывалась о ее существовании. |
—Ее дочь, мисс де Бёр, получит огромное наследство. Полагают, что она и ее кузен соединят два состояния. |
При этих словах Элизабет улыбнулась, невольно вспомнив о бедной мисс Бингли. |
Тщетными были, оказывается, все ее усилия привлечь внимание мистера Дарси. Тщетными и бесполезными были проявления привязанности к его сестре и восхищение им самим. Мистер Дарси был предназначен для другой. |
—Мистер Коллинз, — сказала она, — всячески превозносит леди Кэтрин и ее дочь. Но некоторые странности в его рассказах о своей благодетельнице заставили меня заподозрить, что чувство признательности ввело его в заблуждение. Несмотря на всю благосклонность к моему кузену, ее светлость представляется мне дамой взбалмошной и самодовольной. |
—Думаю, что то и другое верно. Я не видел ее уже много лет, но припоминаю, что мне никогда не нравились ее деспотические и вызывающие манеры. Она слывет женщиной необычайно умной и рассудительной. |
Но я полагаю, что этим она отчасти обязана своему рангу и состоянию, отчасти самоуверенности, а в остальном — гордости племянника, которому хочется, чтобы вся его родня славилась выдающимся умом. |
Отзыв этот показался Элизабет вполне убедительным. Молодые люди, очень довольные друг другом, не переставали болтать до тех пор, пока начавшийся ужин не прервал игру, позволив и другим дамам воспользоваться долей внимания мистера Уикхема. За столом миссис Филипс обычно царил такой шум, что разговаривать было почти невозможно. |
Однако манеры мистера Уикхема понравились всем. |
Что бы он ни сказал, было сказано хорошо, что бы ни сделал, было сделано с изяществом. |
Элизабет уехала домой, думая только о нем. |
Дорогой мысли о мистере Уикхеме и о том, что он ей рассказал, не покидали ее ни на минуту. И все же ей не удалось даже произнести его имени, так как Лидия и мистер Коллинз болтали без умолку. |
Лидия непрерывно тараторила о своих номерах во время игры в лото, о ставках, которые она проиграла, и ставках, которые выиграла, а мистер Коллинз превозносил любезность мистера и миссис Филипс, убеждал всех, что его совершенно не огорчил карточный проигрыш, перечислял все поданные на стол блюда и беспрестанно осведомлялся, не очень ли он потеснил кузин в экипаже. Круг этих тем был слишком обширен для того, чтобы он успел с ними покончить до остановки кареты перед домом в Лонгборне. |
|