 |
Reading room | Jane Austen | Emma | 📋 | 📖 | 🔀 | English ⇄ Russian
CHAPTER XVII
| Глава 17 |
Mr. and Mrs. John Knightley were not detained long at Hartfield.
| Мистер Джон Найтли с супругой ненадолго задержались в Хартфилде. |
The weather soon improved enough for those to move who must move;
| Погода вскоре начала разгуливаться, и те, которым необходимо было ехать, могли ехать; |
and Mr. Woodhouse having, as usual, tried to persuade his daughter to stay behind with all her children, was obliged to see the whole party set off, and return to his lamentations over the destiny of poor Isabella;—which poor Isabella, passing her life with those she doated on, full of their merits, blind to their faults, and always innocently busy, might have been a model of right feminine happiness.
| мистеру Вудхаусу, после очередной попытки уговорить дочь побыть у него ещё вместе с детьми, не оставалось ничего другого, как проводить всех гостей в дорогу и вновь приняться оплакивать участь бедняжки Изабеллы, — каковая бедняжка Изабелла, живя среди тех, в которых души не чаяла, видя в них одни лишь достоинства и не замечая пороков, ежеминутно поглощённая нехитрыми насущными делами, являла пример полного счастья, назначенного женщине. |
The evening of the very day on which they went brought a note from Mr. Elton to Mr. Woodhouse, a long, civil, ceremonious note, to say, with Mr. Elton’s best compliments, “that he was proposing to leave Highbury the following morning in his way to Bath; where, in compliance with the pressing entreaties of some friends, he had engaged to spend a few weeks, and very much regretted the impossibility he was under, from various circumstances of weather and business, of taking a personal leave of Mr. Woodhouse, of whose friendly civilities he should ever retain a grateful sense—and had Mr. Woodhouse any commands, should be happy to attend to them.”
| Они уехали, а к вечеру мистеру Вудхаусу принесли записку от мистера Элтона, многословную, вежливую, по всей форме составленную записку, в которой мистер Элтон, засвидетельствовав мистеру Вудхаусу для начала совершеннейшее своё почтение, уведомлял, что завтра утром намерен отправиться из Хайбери в Бат, где, уступая настоятельным просьбам своих знакомых, предполагает провести несколько недель и весьма сожалеет, что по разным причинам, связанным с погодою и делами, лишен возможности лично проститься с мистером Вудхаусом, коего себе полагает вечным должником за дружеские о нем попечения, — а буде мистер Вудхаус имеет поручить ему что-либо, то он почтет за счастье все исполнить. |
Emma was most agreeably surprized.—
| Эмму приятно поразила эта новость. |
.—Mr. Elton’s absence just at this time was the very thing to be desired.
| Уехать именно теперь — ничего лучшего мистер Элтон и придумать не мог. |
She admired him for contriving it, though not able to give him much credit for the manner in which it was announced.
| Она мысленно похвалила его, отметив, впрочем, что способ оповестить об этом, избранный им, не делает ему особой чести. |
Resentment could not have been more plainly spoken than in a civility to her father, from which she was so pointedly excluded.
| Учтивость к отцу её, столь подчёркнуто исключающая её самое, яснее всяких слов выдавала затаенную обиду. |
She had not even a share in his opening compliments.—
| Даже почтительные расшаркивания в начале не распространялись на неё… |
.—Her name was not mentioned;—and there was so striking a change in all this, and such an ill-judged solemnity of leave-taking in his graceful acknowledgments, as she thought, at first, could not escape her father’s suspicion.
| Имя её не упоминалось вовсе, — и была во всем этом столь разительная перемена и столь не к месту была эта прощальная напыщенность в изъявлениях благодарности, что батюшка её, подумалось ей в первую минуту, не мог не заподозрить неладное. |
It did, however.—
| И однако же — не заподозрил. |
.—Her father was quite taken up with the surprize of so sudden a journey, and his fears that Mr. Elton might never get safely to the end of it, and saw nothing extraordinary in his language.
| Мистер Вудхаус слишком захвачен был удивлением по поводу столь внезапной поездки и опасениями, что мистеру Элтону ни за что не доехать благополучно, — и не заметил в его манере выражаться ничего необычного. |
It was a very useful note, for it supplied them with fresh matter for thought and conversation during the rest of their lonely evening.
| Сама же записка пришлась чрезвычайно кстати, ибо на весь остаток этого одинокого вечера дала им свежую пищу для размышлений и разговоров. |
Mr. Woodhouse talked over his alarms, and Emma was in spirits to persuade them away with all her usual promptitude.
| Мистер Вудхаус высказывал свои страхи, а Эмма с удвоенным воодушевлением спешила, как всегда, уверить его в их необоснованности. |
She now resolved to keep Harriet no longer in the dark.
| Теперь она решилась не держать более Гарриет в неведении. |
She had reason to believe her nearly recovered from her cold, and it was desirable that she should have as much time as possible for getting the better of her other complaint before the gentleman’s return.
| Она имела причины полагать, что Гарриет уже почти излечилась от простуды, и желала дать ей возможно больше сроку, чтобы справиться и с другим недугом прежде, чем воротится назад его виновник. |
She went to Mrs. Goddard’s accordingly the very next day, to undergo the necessary penance of communication;
| Соответственно, она назавтра же отправилась к миссис Годдард, дабы поведать правду и тем подвергнуть себя заслуженной каре; |
and a severe one it was.—
| и каре суровой… |
.—She had to destroy all the hopes which she had been so industriously feeding—to appear in the ungracious character of the one preferred—and acknowledge herself grossly mistaken and mis-judging in all her ideas on one subject, all her observations, all her convictions, all her prophecies for the last six weeks.
| Ей предстояло разрушить надежды, которые она сама поддерживала с таким усердием, выступить в неприглядной роли разлучницы, признать, что все её соображения об известном предмете за последние полтора месяца, все наблюдения, все выкладки и предсказания — грубейшая ошибка и просчёт. |
The confession completely renewed her first shame—and the sight of Harriet’s tears made her think that she should never be in charity with herself again.
| Признание заставило её вновь пережить минуты мучительного стыда, и при виде слез Гарриет она подумала, что никогда уже не сможет жить в ладу с собою. |
Harriet bore the intelligence very well—blaming nobody—and in every thing testifying such an ingenuousness of disposition and lowly opinion of herself, as must appear with particular advantage at that moment to her friend.
| Гарриет приняла известие прекрасно — никого не обвиняла и обнаружила всем поведением своим такое простодушие, такую непритязательность, что показала себя своей приятельнице в самом выгодном свете. |
Emma was in the humour to value simplicity and modesty to the utmost; and all that was amiable, all that ought to be attaching, seemed on Harriet’s side, not her own.
| Эмме в эти минуты ничто столь не казалось ценно, как простота и скромность, и выходило, что всеми привлекательными свойствами, которые должны красить нас в глазах других, обладает не она, а Гарриет. |
Harriet did not consider herself as having any thing to complain of.
| Гарриет считала, что не имеет никакого права роптать. |
The affection of such a man as Mr. Elton would have been too great a distinction.—
| Снискать внимание такого человека, как мистер Элтон, было бы для неё чересчур большою честью… |
.—She never could have deserved him—and nobody but so partial and kind a friend as Miss Woodhouse would have thought it possible.
| Она решительно его недостойна — никто, кроме столь снисходительного и доброго друга, как мисс Вудхаус, не мог бы вообразить, будто она способна понравиться ему. |
Her tears fell abundantly—but her grief was so truly artless, that no dignity could have made it more respectable in Emma’s eyes—and she listened to her and tried to console her with all her heart and understanding—really for the time convinced that Harriet was the superior creature of the two—and that to resemble her would be more for her own welfare and happiness than all that genius or intelligence could do.
| Она заливалась слезами; однако это бесхитростное проявление горя внушало Эмме куда больше уважения, нежели любые попытки сохранить достоинство, и она от всей души старалась выслушать, понять, утешить, искренне в тот миг убеждённая, что из них двоих не она, а Гарриет более возвышенное и совершенное создание, и что для неё самой много лучше и полезней было бы походить на Гарриет, а не полагаться на собственный ум и таланты. |
It was rather too late in the day to set about being simple-minded and ignorant; but she left her with every previous resolution confirmed of being humble and discreet, and repressing imagination all the rest of her life.
| Переделываться на образец невежественной простушки ей было, впрочем, поздновато, и все же она покинула дом миссис Годдард, ещё более утвердясь в решимости быть вперёд скромнее и смиреннее и до конца жизни держать в узде своё воображение. |
Her second duty now, inferior only to her father’s claims, was to promote Harriet’s comfort, and endeavour to prove her own affection in some better method than by match-making.
| Отныне первою обязанностью её, после забот о родителе, было печься о благе Гарриет, доказывая ей свою привязанность лучшим способом, чем сватовство. |
She got her to Hartfield, and shewed her the most unvarying kindness, striving to occupy and amuse her, and by books and conversation, to drive Mr. Elton from her thoughts.
| Она пригласила Гарриет в Хартфилд, была неизменно добра с нею, стремясь занять и развлечь её чтением и беседой и вытеснить мысли о мистере Элтоне из её головы. |
Time, she knew, must be allowed for this being thoroughly done; and she could suppose herself but an indifferent judge of such matters in general, and very inadequate to sympathise in an attachment to Mr. Elton in particular; but it seemed to her reasonable that at Harriet’s age, and with the entire extinction of all hope, such a progress might be made towards a state of composure by the time of Mr. Elton’s return, as to allow them all to meet again in the common routine of acquaintance, without any danger of betraying sentiments or increasing them.
| По-настоящему, знала она, на это требовалось время, но, хоть она вообще и не могла почитать себя достойным судьёю в подобных делах, а тем паче искренне сочувствовать любви к такому человеку, как мистер Элтон, — ей казалось разумным предполагать, что, принимая во внимание возраст Гарриет и полное крушение её надежд, возможно будет к приезду мистера Элтона привести её в относительно уравновешенное состояние, что позволит им всем встречаться на правах простых знакомых, не опасаясь выдать или усугубить при этом чувства, владеющие ими. |
Harriet did think him all perfection, and maintained the non-existence of any body equal to him in person or goodness—and did, in truth, prove herself more resolutely in love than Emma had foreseen; but yet it appeared to her so natural, so inevitable to strive against an inclination of that sort unrequited , that she could not comprehend its continuing very long in equal force.
| Правда, Гарриет чистосердечно видела в мистере Элтоне верх совершенства, как внешнего, так и внутреннего, настойчиво повторяла, что равного ему нет на свете, — и, откровенно говоря, оказалась влюблена гораздо сильнее, чем полагала Эмма, но все же была надежда, что это не надолго, столь естественно и необходимо казалось ей подавлять такого рода склонность, раз ей не отвечают взаимностью. |
If Mr. Elton, on his return, made his own indifference as evident and indubitable as she could not doubt he would anxiously do, she could not imagine Harriet’s persisting to place her happiness in the sight or the recollection of him.
| Вряд ли Гарриет доставит большое удовольствие по-прежнему встречаться с мистером Элтоном и мечтать о нем, ежели он, воротясь, начнёт выказывать ей полное и очевидное безразличие, а в том, что именно так он и сочтёт нужным поступить, Эмма не сомневалась. |
Their being fixed, so absolutely fixed, in the same place, was bad for each, for all three.
| Худо было для каждого из них в отдельности и для всех вместе, что они были столь прочно, столь незыблемо привязаны к Хайбери. |
Not one of them had the power of removal, or of effecting any material change of society.
| Ни один из трёх не мог уехать либо избрать для себя иное общество. |
They must encounter each other, and make the best of it.
| Обстоятельства вынуждали их встречаться и делать хорошую мину при плохой игре. |
Harriet was farther unfortunate in the tone of her companions at Mrs. Goddard’s; Mr. Elton being the adoration of all the teachers and great girls in the school;
| Для Гарриет дело осложнялось ещё и атмосферою в пансионе миссис Годдард, где мистер Элтон был в глазах учительниц и старших воспитанниц кумиром; |
and it must be at Hartfield only that she could have any chance of hearing him spoken of with cooling moderation or repellent truth.
| ей негде было, кроме как в Хартфилде, услышать, как о нем говорят с охлаждающей сдержанностью или нелестной прямотой. |
Where the wound had been given, there must the cure be found if anywhere; and Emma felt that, till she saw her in the way of cure, there could be no true peace for herself.
| Где нанесли рану, там её, по справедливости, и следовало врачевать — и Эмма дала себе зарок, что не успокоится, покуда не увидит подругу на пути к исцелению. |
|
