 |
Reading room | Charlotte Brontë | Jane Eyre | 📋 | 📖 | 🔀 | English ⇄ Russian
A week passed, and no news arrived of Mr. Rochester: ten days, and still he did not come.
| Прошла неделя — от мистера Рочестера не было никаких вестей; прошло десять дней, а он все не возвращался. |
Mrs. Fairfax said she should not be surprised if he were to go straight from the Leas to London, and thence to the Continent, and not show his face again at Thornfield for a year to come; he had not unfrequently quitted it in a manner quite as abrupt and unexpected.
| Миссис Фэйрфакс сказала, что нет ничего удивительного, если он из Лиза проехал прямо в Лондон, а оттуда на континент и появится опять в Торнфильде лишь через год: он уже не раз нежданно-негаданно покидал своё поместье. |
When I heard this, I was beginning to feel a strange chill and failing at the heart.
| При этих словах я почувствовала, как меня охватил холод и сердце моё упало. |
I was actually permitting myself to experience a sickening sense of disappointment; but rallying my wits, and recollecting my principles, I at once called my sensations to order; and it was wonderful how I got over the temporary blunder—how I cleared up the mistake of supposing Mr. Rochester’s movements a matter in which I had any cause to take a vital interest.
| Я чуть не пережила сызнова глубокое разочарование, но, вспомнив о своих принципах, сейчас же взяла себя в руки. Я даже удивилась, с какой быстротой мне удалось преодолеть это мгновенное колебание, как легко я отстранила от себя мысль о том, что поступки мистера Рочестера могут быть для меня чем-то полным глубокого жизненного интереса. |
Not that I humbled myself by a slavish notion of inferiority: on the contrary, I just said—
| Но я укротила себя вовсе не с помощью рабской мысли о собственном ничтожестве. Напротив, я сказала себе: |
“You have nothing to do with the master of Thornfield, further than to receive the salary he gives you for teaching his protegee, and to be grateful for such respectful and kind treatment as, if you do your duty, you have a right to expect at his hands.
| «У тебя нет ничего общего с хозяином Торнфильда; он просто платит тебе жалованье за то, что ты воспитываешь эту девочку, и ты вправе ожидать хорошего отношения к себе, поскольку добросовестно исполняешь свои обязанности. |
Be sure that is the only tie he seriously acknowledges between you and him; so don’t make him the object of your fine feelings, your raptures, agonies, and so forth.
| Будь уверена, что это единственная связь, которую он готов признать между вами. Поэтому не делай его предметом своих нежных чувств, своего разочарования и отчаяния. |
He is not of your order: keep to your caste, and be too self-respecting to lavish the love of the whole heart, soul, and strength, where such a gift is not wanted and would be despised.”
| Он человек другой касты; оставайся же в своём кругу и уважай себя настолько, чтобы не отдавать всех сил души и сердца тому, кому они не нужны и в ком это вызвало бы только пренебрежение. |
I went on with my day’s business tranquilly; but ever and anon vague suggestions kept wandering across my brain of reasons why I should quit Thornfield; and I kept involuntarily framing advertisements and pondering conjectures about new situations: these thoughts I did not think to check; they might germinate and bear fruit if they could.
| Я спокойно продолжала свои обычные занятия; но время от времени у меня возникали смутные планы о том, как бы мне покинуть Торнфильд. Я заранее сочиняла объявления и размышляла о возможности новой работы. С этими мыслями я не считала нужным бороться, ничто не мешало им окрепнуть и принести свои плоды. |
Mr. Rochester had been absent upwards of a fortnight, when the post brought Mrs. Fairfax a letter.
| Мистер Рочестер отсутствовал уже около двух недель, когда миссис Фэйрфакс получила письмо по почте. |
“It is from the master,” said she, as she looked at the direction. “
| —Это от хозяина, — сказала она, взглянув на конверт. — |
“Now I suppose we shall know whether we are to expect his return or not.”
| Теперь, я думаю, мы узнаем, ожидать ли нам его возвращения или нет. |
And while she broke the seal and perused the document, I went on taking my coffee (we were at breakfast): it was hot, and I attributed to that circumstance a fiery glow which suddenly rose to my face.
| Она сломала печать и начала читать письмо, а я продолжала пить кофе (мы сидели за завтраком). |
Why my hand shook, and why I involuntarily spilt half the contents of my cup into my saucer, I did not choose to consider.
| Кофе был горячий, вероятно, поэтому мои щеки вдруг вспыхнули румянцем; но почему же задрожала моя рука и я невольно пролила половину чашки на блюдечко? Мне не хотелось раздумывать об этом. |
“Well, I sometimes think we are too quiet; but we run a chance of being busy enough now: for a little while at least,” said Mrs. Fairfax, still holding the note before her spectacles.
| —Иной раз мне кажется, что мы живём слишком уединенно; зато сейчас нам будет очень много дела, во всяком случае на некоторое время, — сказала миссис Фэйрфакс, все ещё держа перед собой письмо. |
Ere I permitted myself to request an explanation, I tied the string of Adele’s pinafore, which happened to be loose: having helped her also to another bun and refilled her mug with milk, I said, nonchalantly—
| Прежде чем позволить себе какой-нибудь вопрос, я завязала Адели передник, затем дала ей ещё булочку и снова налила молока. Только после этого я сказала небрежно: |
“Mr. Rochester is not likely to return soon, I suppose?”
| —Вероятно, мистер Рочестер не скоро вернётся? |
“Indeed he is—in three days, he says: that will be next Thursday; and not alone either.
| —Наоборот, скоро: через три дня, пишет он, — то есть будет в ближайший четверг. И не один. |
I don’t know how many of the fine people at the Leas are coming with him: he sends directions for all the best bedrooms to be prepared; and the library and drawing-rooms are to be cleaned out; I am to get more kitchen hands from the George Inn, at Millcote, and from wherever else I can; and the ladies will bring their maids and the gentlemen their valets: so we shall have a full house of it.”
| Бог весть, сколько знатных гостей приедет с ним из Лиза. Он пишет, чтобы приготовили все самые лучшие спальни и чтобы сделали полную уборку библиотеки и гостиной, и предлагает нанять на кухню нескольких помощниц из гостиницы в Милкоте или где удастся. Дамы привезут с собой своих камеристок, а мужчины своих камердинеров, так что здесь будет полным-полно. — |
And Mrs. Fairfax swallowed her breakfast and hastened away to commence operations.
| Миссис Фэйрфакс наскоро проглотила свой завтрак и поспешно ушла, чтобы тут же начать приготовления. |
The three days were, as she had foretold, busy enough.
| Эти три дня, как она и предполагала, были полны суеты. |
I had thought all the rooms at Thornfield beautifully clean and well arranged; but it appears I was mistaken.
| До сих пор мне казалось, что все комнаты в Торнфильде содержатся в необыкновенном порядке и прекрасно обставлены; но я, видимо, ошибалась. |
Three women were got to help; and such scrubbing, such brushing, such washing of paint and beating of carpets, such taking down and putting up of pictures, such polishing of mirrors and lustres, such lighting of fires in bedrooms, such airing of sheets and feather-beds on hearths, I never beheld, either before or since.
| Появились три подёнщицы, и началось такое мытье, обметанье, выбивание ковров, протирание картин, зеркал и люстр, такое основательное протапливание спален и просушивание перед огнём одеял и пуховых перин, какого я в жизни своей не видела и не увижу. |
Adele ran quite wild in the midst of it: the preparations for company and the prospect of their arrival, seemed to throw her into ecstasies.
| Адель бегала среди всей этой кутерьмы в страшном возбуждении. Казалось, уборка и ожидаемый приезд гостей приводят ее в восторг. |
She would have Sophie to look over all her “toilettes,” as she called frocks; to furbish up any that were “ passees ,” and to air and arrange the new.
| Она потребовала, чтобы Софи пересмотрела все ее «туалеты», как она называла свои платьица, чтобы она освежила их, проветрила и отгладила. |
For herself, she did nothing but caper about in the front chambers, jump on and off the bedsteads, and lie on the mattresses and piled-up bolsters and pillows before the enormous fires roaring in the chimneys.
| Сама Адель ничего не делала, а только носилась по парадным комнатам, скакала по кроватям, каталась по матрацам и взбиралась на перины и подушки, наваленные перед ярко пылавшими каминами, пламя которых так и ревело в трубах. |
From school duties she was exonerated: Mrs. Fairfax had pressed me into her service, and I was all day in the storeroom, helping (or hindering) her and the cook; learning to make custards and cheese-cakes and French pastry, to truss game and garnish desert-dishes.
| Я освободила ее от занятий, потому что миссис Фэйрфакс привлекла к работе и меня, и теперь проводила целые дни в кладовых, помогая — вернее, мешая — ей и поварихе. Я училась делать кремы, ватрушки и французские пирожные, жарить птицу и украшать блюда с десертом. |
The party were expected to arrive on Thursday afternoon, in time for dinner at six.
| Гостей ожидали в четверг под вечер, к обеду. Я была занята приготовлениями к их приезду, и у меня не было времени предаваться несбыточным грёзам. |
During the intervening period I had no time to nurse chimeras; and I believe I was as active and gay as anybody—Adele excepted.
| Мне помнится, я была так же весела и деятельна, как и все другие, не говоря уже об Адели. |
Still, now and then, I received a damping check to my cheerfulness; and was, in spite of myself, thrown back on the region of doubts and portents, and dark conjectures.
| Правда, время от времени что-то сжимало мне сердце, и моё бодрое настроение падало. Вопреки моей воле, что-то отбрасывало меня в мрачный мир сомнений, неуверенности и смутных предчувствий. |
This was when I chanced to see the third-storey staircase door (which of late had always been kept locked) open slowly, and give passage to the form of Grace Poole, in prim cap, white apron, and handkerchief; when I watched her glide along the gallery, her quiet tread muffled in a list slipper; when I saw her look into the bustling, topsy-turvy bedrooms,—just say a word, perhaps, to the charwoman about the proper way to polish a grate, or clean a marble mantelpiece, or take stains from papered walls, and then pass on.
| Они охватили меня с особой силой, когда я увидела, что дверь на лестницу в третий этаж (которая за последнее время была неизменно заперта) медленно отворяется, пропуская Грэйс Пул в накрахмаленном чепце, белом фартуке и косынке, когда я увидела, как она беззвучно скользит по коридору в своих войлочных туфлях, заглядывает в полные беспорядка шумные спальни и то там, то здесь бросает несколько слов, объясняя подёнщице, чем протирать решётку или мрамор камина или как выводить пятна с обоев, и затем проходит дальше. |
She would thus descend to the kitchen once a day, eat her dinner, smoke a moderate pipe on the hearth, and go back, carrying her pot of porter with her, for her private solace, in her own gloomy, upper haunt.
| Обычно она спускалась в кухню раз в день, съедала свой обед, выкуривала перед огнём маленькую трубочку и затем возвращалась к себе, неизменно унося с собой пинту портера, чтобы выпить ее наверху, в своём мрачном логове. |
Only one hour in the twenty-four did she pass with her fellow-servants below; all the rest of her time was spent in some low-ceiled, oaken chamber of the second storey: there she sat and sewed—and probably laughed drearily to herself,—as companionless as a prisoner in his dungeon.
| Только один час из двадцати четырёх проводила Грэйс внизу с другими слугами, все остальное время она сидела у себя наверху, в комнате с низким потолком и дубовыми панелями; там она шила и, может быть, смеялась своим угрюмым смехом, одинокая, как узница, заключенная в тюрьму. |
The strangest thing of all was, that not a soul in the house, except me, noticed her habits, or seemed to marvel at them: no one discussed her position or employment; no one pitied her solitude or isolation.
| Самое странное было то, что решительно никто в доме, кроме меня, не обращал внимания на ее привычки и не удивлялся им, никто не обсуждал ее положения, ее занятий, никто не сожалел о ее замкнутости и одиночестве. |
I once, indeed, overheard part of a dialogue between Leah and one of the charwomen, of which Grace formed the subject.
| Правда, мне как-то пришлось невольно подслушать разговор, происходивший между Ли и одной из подёнщиц и, видимо, касавшийся Грэйс. |
Leah had been saying something I had not caught, and the charwoman remarked—
| Ли сказала что-то, чего я не расслышала, а подёнщица заметила: |
“She gets good wages, I guess?”
| —Что ж, наверное, хорошее жалованье платят. |
“Yes,” said Leah; “I wish I had as good; not that mine are to complain of,—there’s no stinginess at Thornfield; but they’re not one fifth of the sum Mrs. Poole receives.
| —Да, — отвечала Ли, — хотела бы я получать столько. Не то, что мне платят мало, — нет, в Торнфильде на это не скупятся, но я не получаю и одной пятой того, что платят ей. |
And she is laying by: she goes every quarter to the bank at Millcote.
| И она откладывает деньги: она ездит каждые три месяца в милкотский банк. |
I should not wonder but she has saved enough to keep her independent if she liked to leave; but I suppose she’s got used to the place; and then she’s not forty yet, and strong and able for anything.
| Меня нисколько не удивит, если, уйдя отсюда, она сможет жить на свои сбережения, но она, видно, привыкла к дому; и потом ей ещё нет сорока, она сильная и здоровая и может справиться с любой работой. |
It is too soon for her to give up business.”
| Слишком рано ей уходить на покой. |
“She is a good hand, I daresay,” said the charwoman.
| —Она, наверное, хорошо делает своё дело? — |
“Ah!—
| спросила подёнщица. |
!—she understands what she has to do,—nobody better,” rejoined Leah significantly; “and it is not every one could fill her shoes—not for all the money she gets.”
| —Ах, она прекрасно понимает, что от нее требуется, ее учить не приходится, — многозначительно подтвердила Ли, — а ведь не всякий согласился бы на это, ни за какие деньги. |
“That it is not!” was the reply. “
| —Это уж конечно, — последовал ответ. — |
“I wonder whether the master—”
| А разве хозяин... |
The charwoman was going on; but here Leah turned and perceived me, and she instantly gave her companion a nudge.
| Подёнщица хотела продолжать, но в эту минуту Ли обернулась и увидела меня; она сейчас же толкнула свою собеседницу в бок. |
Leah shook her head, and the conversation was of course dropped.
| Ли покачала головой, и разговор, конечно, прервался. |
All I had gathered from it amounted to this,—that there was a mystery at Thornfield; and that from participation in that mystery I was purposely excluded.
| Все, что я вывела из него, сводилось к одному: в Торнфильде есть какая-то тайна, от участия в которой я была намеренно отстранена. |
Thursday came: all work had been completed the previous evening; carpets were laid down, bed-hangings festooned, radiant white counterpanes spread, toilet tables arranged, furniture rubbed, flowers piled in vases: both chambers and saloons looked as fresh and bright as hands could make them.
| Наступил четверг. Все было закончено ещё накануне: разостланы ковры, повешены пологи, кровати покрыты ослепительными покрывалами, туалеты уставлены необходимыми принадлежностями, мебель протёрта, букеты цветов поставлены в вазы; спальни и гостиные совершенно преобразились, они стали свежими и светлыми. |
The hall, too, was scoured; and the great carved clock, as well as the steps and banisters of the staircase, were polished to the brightness of glass; in the dining-room, the sideboard flashed resplendent with plate; in the drawing-room and boudoir, vases of exotics bloomed on all sides.
| Большой холл также был убран, старые резные часы почищены, перила и ступеньки доведены до зеркального блеска; в столовой буфет сверкал серебром; гостиная и будуар были заставлены тропическими растениями. |
Afternoon arrived: Mrs. Fairfax assumed her best black satin gown, her gloves, and her gold watch; for it was her part to receive the company,—to conduct the ladies to their rooms, &c. Adele, too, would be dressed: though I thought she had little chance of being introduced to the party that day at least.
| День клонился к вечеру. Миссис Фэйрфакс облеклась в своё самое парадное чёрное атласное платье, надела перчатки, золотые часы, — ей предстояло встречать гостей, провожать дам в их комнаты и так далее. Адель тоже потребовала, чтобы ее одели. Я считала, что едва ли она может надеяться на то, что ее позовут к гостям в этот же день. |
However, to please her, I allowed Sophie to apparel her in one of her short, full muslin frocks.
| Однако, чтобы доставить девочке удовольствие, я разрешила Софи нарядить ее в одно из ее пышных коротких кисейных платьиц. |
For myself, I had no need to make any change; I should not be called upon to quit my sanctum of the schoolroom; for a sanctum it was now become to me,—“a very pleasant refuge in time of trouble.”
| Мне переодеваться было незачем: я знала, что не покину сегодня то убежище, каким являлась для меня классная комната. А она была теперь «приятным убежищем в часы тревог». |
It had been a mild, serene spring day—one of those days which, towards the end of March or the beginning of April, rise shining over the earth as heralds of summer.
| Стоял кроткий ясный весенний день, один из тех дней, какие бывают в конце марта или в начале апреля и своим блеском предвещают лето. |
It was drawing to an end now; but the evening was even warm, and I sat at work in the schoolroom with the window open.
| Этот день уже померк, но даже вечер был тёплым, и я сидела за работой в классной комнате при открытом окне. |
“It gets late,” said Mrs. Fairfax, entering in rustling state. “
| —Как долго их нет, — сказала миссис Фэйрфакс, войдя ко мне в своём шуршащем платье. — |
“I am glad I ordered dinner an hour after the time Mr. Rochester mentioned; for it is past six now. I have sent John down to the gates to see if there is anything on the road: one can see a long way from thence in the direction of Millcote.”
| Я рада, что заказала обед на час позднее того времени, которое назначил мистер Рочестер; ведь уже начало седьмого, и я послала Джона к воротам покараулить: оттуда видно дорогу далеко в сторону Милкота. — |
She went to the window. “
| Она подошла к окну. — |
“Here he is!” said she. “
| Вот он, — продолжала она. — |
“Well, John” (leaning out), “any news?”
| Ну, Джон (старушка высунулась из окна), какие новости? |
“They’re coming, ma’am,” was the answer. “
| —Они едут, сударыня, — последовал ответ. — |
“They’ll be here in ten minutes.”
| Через десять минут будут здесь. |
Adele flew to the window.
| Адель бросилась к окну. |
I followed, taking care to stand on one side, so that, screened by the curtain, I could see without being seen.
| Я последовала за ней, однако постаралась стать так, чтобы меня скрывала занавесь и я, видя все, осталась бы невидимой. |
The ten minutes John had given seemed very long, but at last wheels were heard; four equestrians galloped up the drive, and after them came two open carriages.
| Десять минут, о которых говорил Джон, длились бесконечно; но вот мы услышали шум колёс. |
Fluttering veils and waving plumes filled the vehicles; two of the cavaliers were young, dashing-looking gentlemen; the third was Mr. Rochester, on his black horse, Mesrour, Pilot bounding before him; at his side rode a lady, and he and she were the first of the party.
| Появилось четверо всадников, а за ними две открытые коляски, над которыми развевались вуали и перья; два всадника были элегантные молодые люди; третьим оказался мистер Рочестер, он сидел на своём черном жеребце Мезруре, а Пилот бежал впереди. |
Her purple riding-habit almost swept the ground, her veil streamed long on the breeze; mingling with its transparent folds, and gleaming through them, shone rich raven ringlets.
| Рядом с ним ехала дама; ее лиловая амазонка почти касалась земли, длинная вуаль трепетала по ветру; перемешиваясь с ее складками, по плечам струились чёрные кудри. |
“Miss Ingram!”
| —Мисс Ингрэм! — |
exclaimed Mrs. Fairfax, and away she hurried to her post below.
| воскликнула миссис Фэйрфакс и поспешила вниз, чтобы занять свой пост. |
The cavalcade, following the sweep of the drive, quickly turned the angle of the house, and I lost sight of it.
| Кавалькада, следуя изгибу дороги, быстро завернула за угол дома, и я потеряла ее из виду. |
Adele now petitioned to go down; but I took her on my knee, and gave her to understand that she must not on any account think of venturing in sight of the ladies, either now or at any other time, unless expressly sent for: that Mr. Rochester would be very angry, &c. “Some natural tears she shed” on being told this; but as I began to look very grave, she consented at last to wipe them.
| Адель стала проситься вниз, но я взяла ее на колени и попыталась объяснить ей, что она ни в коем случае не должна стараться попасть на глаза этим дамам ни сейчас, ни в другое время. Что мистер Рочестер очень рассердится. Услышав это, она, конечно, расплакалась; но когда я сделала строгое лицо, согласилась отереть слезы. |
A joyous stir was now audible in the hall: gentlemen’s deep tones and ladies’ silvery accents blent harmoniously together, and distinguishable above all, though not loud, was the sonorous voice of the master of Thornfield Hall, welcoming his fair and gallant guests under its roof.
| Из холла донёсся весёлый шум; низкие голоса мужчин и серебристые — женщин гармонически сливались, и все покрывал негромкий, но звучный голос хозяина Торнфильдхолла, приветствовавшего своих изысканных и знатных гостей. |
Then light steps ascended the stairs; and there was a tripping through the gallery, and soft cheerful laughs, and opening and closing doors, and, for a time, a hush.
| Затем на лестнице раздался шорох платьев. В коридоре послышались быстрые шаги, тихий и оживлённый смех, хлопанье дверями, шёпот. |
“Elles changent de toilettes,” said Adele; who, listening attentively, had followed every movement; and she sighed.
| —Они переодеваются, — сказала Адель, которая внимательно прислушивалась к каждому звуку, и, вздохнув, добавила: — Когда у мамы бывали гости, я ходила за ними повсюду — и в гостиную, и в их комнаты; я часто смотрела, как камеристки причёсывают и одевают дам, и это было очень занятно. |
“Don’t you feel hungry, Adele?”
| —А ты не голодна, Адель? |
“Mais oui, mademoiselle: voila cinq ou six heures que nous n’avons pas mange.”
| —Ну, конечно, мадемуазель! Мы уже пять-шесть часов ничего не ели. |
“Well now, while the ladies are in their rooms, I will venture down and get you something to eat.”
| —Пока дамы у себя в комнатах, я спущусь вниз и постараюсь раздобыть тебе чего-нибудь поесть. |
And issuing from my asylum with precaution, I sought a back-stairs which conducted directly to the kitchen.
| И, выскользнув из своего убежища, я осторожно пробралась на чёрную лестницу, которая вела прямо в кухню; там суетились люди и веяло нестерпимым жаром. |
All in that region was fire and commotion; the soup and fish were in the last stage of projection, and the cook hung over her crucibles in a frame of mind and body threatening spontaneous combustion.
| Суп и рыба были уже почти готовы, и повариха хлопотала около плиты в таком состоянии души и тела, которые заставляли опасаться, как бы она в конце концов не воспламенилась сама. |
In the servants’ hall two coachmen and three gentlemen’s gentlemen stood or sat round the fire; the abigails, I suppose, were upstairs with their mistresses; the new servants, that had been hired from Millcote, were bustling about everywhere.
| В людской столовой, у огня, сидели два кучера и три камердинера; камеристки находились, вероятно, наверху, со своими госпожами; новые слуги, нанятые в Милкоте, сновали взад и вперёд. |
Threading this chaos, I at last reached the larder; there I took possession of a cold chicken, a roll of bread, some tarts, a plate or two and a knife and fork: with this booty I made a hasty retreat.
| Наконец я пробралась в кладовую. Там я взяла холодную жареную курицу, белый хлеб, несколько сладких пирожков, две тарелки, ножи и вилки и поспешила обратно. |
I had regained the gallery, and was just shutting the back-door behind me, when an accelerated hum warned me that the ladies were about to issue from their chambers.
| Я уже была в коридоре и только что собиралась затворить за собой дверь чёрной лестницы, как усиливающийся гул голосов известил меня о том, что дамы собираются покинуть свои комнаты. |
I could not proceed to the schoolroom without passing some of their doors, and running the risk of being surprised with my cargo of victualage; so I stood still at this end, which, being windowless, was dark: quite dark now, for the sun was set and twilight gathering.
| Чтобы вернуться в классную, я должна была пройти мимо их дверей; не желая быть застигнутой здесь с моей добычей, я остановилась в конце коридора, где, из-за отсутствия окон, обычно было полутемно, а теперь царил уже глубокий сумрак, так как солнце село. |
Presently the chambers gave up their fair tenants one after another: each came out gaily and airily, with dress that gleamed lustrous through the dusk.
| И вот, одна за другой, гостьи выходили из своих комнат; каждая выпархивала весело и беззаботно, и их платья яркими пятнами мелькали в полутьме. |
For a moment they stood grouped together at the other extremity of the gallery, conversing in a key of sweet subdued vivacity: they then descended the staircase almost as noiselessly as a bright mist rolls down a hill.
| На мгновение они столпились в другом конце коридора, и до меня донеслось их негромкое щебетанье, полное сдержанного оживления. Затем они спустились по лестнице так же легко и беззвучно, как спустилась бы с холма волна тумана. |
Their collective appearance had left on me an impression of high-born elegance, such as I had never before received.
| Эта стайка произвела на меня впечатление невиданного мною до сих пор аристократического изящества. |
I found Adele peeping through the schoolroom door, which she held ajar. “
| Войдя в класс, я увидела, что Адель выглядывает из приоткрытой двери. |
“What beautiful ladies!”
| —Какие красавицы! — |
cried she in English. “
| воскликнула она по-английски. — |
“Oh, I wish I might go to them!
| О, как мне хотелось бы пойти к ним! |
Do you think Mr. Rochester will send for us by-and-bye, after dinner?”
| Как вы полагаете, мистер Рочестер пришлёт за нами после обеда? |
“No, indeed, I don’t; Mr. Rochester has something else to think about.
| —Нет, не думаю; у мистера Рочестера и без нас много дела. |
Never mind the ladies to-night; perhaps you will see them to-morrow: here is your dinner.”
| Забудь на сегодня об этих дамах; может быть, ты увидишь их завтра. Вот твой обед. |
She was really hungry, so the chicken and tarts served to divert her attention for a time.
| Она действительно проголодалась, поэтому курица и пирожки на некоторое время отвлекли ее. |
It was well I secured this forage, or both she, I, and Sophie, to whom I conveyed a share of our repast, would have run a chance of getting no dinner at all: every one downstairs was too much engaged to think of us.
| Хорошо, что я позаботилась о пище, иначе мы обе, а также Софи, с которой я поделилась, рисковали бы остаться вовсе без обеда, — внизу все были слишком заняты, чтобы помнить, о нас. |
The dessert was not carried out till after nine; and at ten footmen were still running to and fro with trays and coffee-cups.
| Десерт был подан только в девять часов, а в десять лакеи все ещё продолжали бегать взад и вперёд с подносами и кофейными чашками. |
I allowed Adele to sit up much later than usual; for she declared she could not possibly go to sleep while the doors kept opening and shutting below, and people bustling about.
| Я разрешила Адели лечь гораздо позднее, чем обычно, так как она заявила, что совершенно не может спать, когда внизу хлопают двери и люди снуют туда и сюда. |
Besides, she added, a message might possibly come from Mr. Rochester when she was undressed; “et alors quel dommage!”
| Кроме того, добавила она, вдруг мистер Рочестер все-таки пришлёт за ней, а она будет не одета. |
I told her stories as long as she would listen to them; and then for a change I took her out into the gallery.
| Какая жалость! Я рассказывала ей сказки, пока она была в состоянии слушать, а затем вышла с ней в коридор. |
The hall lamp was now lit, and it amused her to look over the balustrade and watch the servants passing backwards and forwards.
| Лампа в холле была зажжена, и девочке нравилось смотреть через балюстраду, как слуги входят и выходят. |
When the evening was far advanced, a sound of music issued from the drawing-room, whither the piano had been removed; Adele and I sat down on the top step of the stairs to listen.
| Уже поздно вечером из гостиной, куда был перенесён рояль, донеслись звуки музыки. Мы с Аделью сели на верхнюю ступеньку лестницы и стали слушать. |
Presently a voice blent with the rich tones of the instrument; it was a lady who sang, and very sweet her notes were.
| Но вот под аккомпанемент рояля полился звучный голос, — это пела одна из дам, и пела так, что заслушаешься. |
The solo over, a duet followed, and then a glee: a joyous conversational murmur filled up the intervals.
| После соло последовал дуэт, а затем весёлая песенка; в перерывах до нас доносилось оживлённое жужжание голосов. |
I listened long: suddenly I discovered that my ear was wholly intent on analysing the mingled sounds, and trying to discriminate amidst the confusion of accents those of Mr. Rochester; and when it caught them, which it soon did, it found a further task in framing the tones, rendered by distance inarticulate, into words.
| Я внимательно прислушивалась к ним и вдруг поймала себя на том, что стараюсь разобраться в этих звуках и уловить в их слитном гуле характерные интонации мистера Рочестера; и когда мне, наконец, удалось, различить его голос среди остальных, я начала вслушиваться, стараясь уловить отдельные слова. |
The clock struck eleven.
| Часы пробили одиннадцать. |
I looked at Adele, whose head leant against my shoulder; her eyes were waxing heavy, so I took her up in my arms and carried her off to bed.
| Я взглянула на Адель, прислонившуюся головой к моему плечу: ее веки наконец отяжелели. Я взяла ее на руки и отнесла в постель. |
It was near one before the gentlemen and ladies sought their chambers.
| Дамы и джентльмены внизу разошлись по своим комнатам лишь около часу. |
The next day was as fine as its predecessor: it was devoted by the party to an excursion to some site in the neighbourhood.
| Следующий день прошёл так же весело; гости предприняли прогулку, чтобы полюбоваться живописной местностью по соседству с имением. |
They set out early in the forenoon, some on horseback, the rest in carriages; I witnessed both the departure and the return.
| Они выехали с раннего утра, некоторые верхом, другие в экипажах. Я видела их отъезд и возвращение. |
Miss Ingram, as before, was the only lady equestrian; and, as before, Mr. Rochester galloped at her side; the two rode a little apart from the rest.
| Мисс Ингрэм, как и вчера, была единственной всадницей, и, как вчера, мистер Рочестер скакал рядом с ней. Оба они несколько отделились от остальной компании. |
I pointed out this circumstance to Mrs. Fairfax, who was standing at the window with me—
| Я указала на это обстоятельство миссис Фэйрфакс, стоявшей рядом со мной у окна. |
“You said it was not likely they should think of being married,” said I, “but you see Mr. Rochester evidently prefers her to any of the other ladies.”
| —Вот вы говорили, что они едва ли поженятся, — заметила я. — Но мистер Рочестер оказывает ей явное предпочтение перед всеми остальными дамами. |
“Yes, I daresay: no doubt he admires her.”
| —Да, пожалуй; он, без сомнения, восхищается ею. |
“And she him,” I added; “look how she leans her head towards him as if she were conversing confidentially; I wish I could see her face; I have never had a glimpse of it yet.”
| —А она им, — добавила я. — Посмотрите, как она наклоняет к нему голову, словно они беседуют наедине. Мне хотелось бы рассмотреть ее лицо, я ещё ни разу не видела его. |
“You will see her this evening,” answered Mrs. Fairfax. “
| —Вы увидите ее сегодня вечером, — отозвалась миссис Фэйрфакс. — |
“I happened to remark to Mr. Rochester how much Adele wished to be introduced to the ladies, and he said: ‘Oh!
| Я сказала мистеру Рочестеру, что Адель только и мечтает быть представленной этим дамам, и он ответил: «Ах, так? |
let her come into the drawing-room after dinner; and request Miss Eyre to accompany her.’”
| Ну, пусть придёт сегодня после обеда в гостиную, и попросите мисс Эйр сопровождать ее». |
“Yes; he said that from mere politeness: I need not go, I am sure,” I answered.
| —Разумеется, он сказал это из вежливости; я уверена, что мне незачем туда ходить, — ответила я. |
“Well, I observed to him that as you were unused to company, I did not think you would like appearing before so gay a party—all strangers; and he replied, in his quick way—‘Nonsense!
| —Я обратила его внимание на то, что вы не привыкли к такому обществу и вам едва ли захочется предстать перед этими весёлыми гостями, притом совершенно вам незнакомыми; а он ответил с обычной решительностью: «Глупости! |
If she objects, tell her it is my particular wish; and if she resists, say I shall come and fetch her in case of contumacy.’”
| Если она начнёт возражать, скажите, что это моё личное желание; а если она будет упираться, скажите, что я сам приду за ней и приведу ее». |
“I will not give him that trouble,” I answered. “
| —Ну, таких хлопот я ему не доставлю, — ответила я. — |
“I will go, if no better may be; but I don’t like it.
| Если иначе нельзя, я пойду, но мне очень не хочется. |
Shall you be there, Mrs. Fairfax?”
| А вы там будете, миссис Фэйрфакс? |
“No; I pleaded off, and he admitted my plea.
| —Нет. Я отпросилась, и он отпустил меня. |
I’ll tell you how to manage so as to avoid the embarrassment of making a formal entrance, which is the most disagreeable part of the business.
| Я научу вас, как избежать неприятной минуты появления на глазах у всех, — это ведь самое тягостное. |
You must go into the drawing-room while it is empty, before the ladies leave the dinner-table; choose your seat in any quiet nook you like; you need not stay long after the gentlemen come in, unless you please: just let Mr. Rochester see you are there and then slip away—nobody will notice you.”
| Отправляйтесь в гостиную, пока там ещё никого нет, перед тем как дамы встанут из-за стола, и выберите себе местечко в каком-нибудь укромном уголке. После того как войдут мужчины, вам незачем оставаться, разве только вы сами этого захотите. Пусть мистер Рочестер увидит, что вы здесь, а потом можете ускользнуть, — никто не обратит внимания. |
“Will these people remain long, do you think?”
| —А как вы думаете, они долго прогостят? |
“Perhaps two or three weeks, certainly not more.
| —Возможно, недели две-три, но, конечно, не дольше. |
After the Easter recess, Sir George Lynn, who was lately elected member for Millcote, will have to go up to town and take his seat; I daresay Mr. Rochester will accompany him: it surprises me that he has already made so protracted a stay at Thornfield.”
| После пасхальных каникул сэру Джорджу Лину, который только что избран членом парламента от Милкота, придётся вернуться в Лондон. Вероятно, мистер Рочестер уедет с ним. Меня вообще удивляет, что он на этот раз так долго прожил в Торнфильде. |
It was with some trepidation that I perceived the hour approach when I was to repair with my charge to the drawing-room.
| Я ожидала с некоторым трепетом того часа, когда мне придётся появиться с моей воспитанницей в гостиной. |
Adele had been in a state of ecstasy all day, after hearing she was to be presented to the ladies in the evening; and it was not till Sophie commenced the operation of dressing her that she sobered down.
| Узнав, что она наконец-то будет представлена дамам, Адель находилась весь день в состоянии крайнего возбуждения и успокоилась лишь тогда, когда Софи приступила к церемонии одевания. |
Then the importance of the process quickly steadied her, and by the time she had her curls arranged in well-smoothed, drooping clusters, her pink satin frock put on, her long sash tied, and her lace mittens adjusted, she looked as grave as any judge.
| Этот процесс захватил ее целиком; и вот наконец ее волосы были убраны и лежали на плечах в виде длинных, тщательно расчесанных локонов, розовое атласное платье было надето, кушак завязан и натянуты кружевные перчатки, и девочка приняла торжественный и важный вид. |
No need to warn her not to disarrange her attire: when she was dressed, she sat demurely down in her little chair, taking care previously to lift up the satin skirt for fear she should crease it, and assured me she would not stir thence till I was ready.
| Не было нужды предупреждать Адель о том, чтобы она берегла свой туалет: она важно уселась на свой стульчик, аккуратно загнув атласный подол, чтобы не смять его, и уверила меня, что не встанет с места, пока я не буду готова. |
This I quickly was: my best dress (the silver-grey one, purchased for Miss Temple’s wedding, and never worn since) was soon put on; my hair was soon smoothed; my sole ornament, the pearl brooch, soon assumed.
| Но я собиралась недолго: быстро надела своё лучшее платье (серебристо-серое, которое купила к свадьбе мисс Темпль и с тех пор не надевала), быстро пригладила волосы, быстро приколола своё единственное украшение — жемчужную брошку. |
We descended.
| И вот мы спустились вниз. |
Fortunately there was another entrance to the drawing-room than that through the saloon where they were all seated at dinner.
| К счастью, в гостиную был другой ход, помимо столовой, где все сидели за обедом. Когда мы вошли, гостиная была пуста. |
We found the apartment vacant; a large fire burning silently on the marble hearth, and wax candles shining in bright solitude, amid the exquisite flowers with which the tables were adorned.
| Огонь бесшумно пылал в мраморном камине. Среди изысканных цветов, которыми были украшены столы, стояли восковые свечи, ярко освещавшие пустую комнату; с арки спускался пунцовый занавес. |
The crimson curtain hung before the arch: slight as was the separation this drapery formed from the party in the adjoining saloon, they spoke in so low a key that nothing of their conversation could be distinguished beyond a soothing murmur.
| Как ни была тонка эта стена, отделявшая нас от обедающих, они говорили настолько приглушёнными голосами, что я не могла ничего разобрать, кроме мягкого гула. |
Adele, who appeared to be still under the influence of a most solemnising impression, sat down, without a word, on the footstool I pointed out to her.
| Адель, которая, видимо, все ещё была под властью торжественности этой минуты, села без возражений на скамеечку, которую я указала ей. |
I retired to a window-seat, and taking a book from a table near, endeavoured to read.
| Я же устроилась на подоконнике, взяла со стола какую-то книгу и сделала попытку углубиться в нее. |
Adele brought her stool to my feet; ere long she touched my knee.
| Тогда Адель поставила свою скамеечку у моих ног. Через несколько мгновений она коснулась моего колена. |
“What is it, Adele?”
| —Ты что, Адель? |
“Est-ce que je ne puis pas prendre une seule de ces fleurs magnifiques, mademoiselle?
| —Можно взять один из этих чудных цветов, мадемуазель? |
Seulement pour completer ma toilette.”
| Только чтобы дополнить мой туалет. |
“You think too much of your ‘toilette,’ Adele: but you may have a flower.”
| —Ты слишком много думаешь о своём туалете, Адель, но цветок можешь взять. |
And I took a rose from a vase and fastened it in her sash.
| Я вынула из вазы одну розу и прикрепила ее к поясу девочки. |
She sighed a sigh of ineffable satisfaction, as if her cup of happiness were now full.
| Та вздохнула с чувством огромного удовлетворения, словно чаша ее счастья переполнилась. |
I turned my face away to conceal a smile I could not suppress: there was something ludicrous as well as painful in the little Parisienne’s earnest and innate devotion to matters of dress.
| Я отвернулась, чтобы скрыть улыбку, которую была не в силах сдержать: что-то невыразимо комическое и печальное было в той серьёзности и почти благоговении, с какими эта маленькая парижанка относилась к своей внешности. |
A soft sound of rising now became audible; the curtain was swept back from the arch; through it appeared the dining-room, with its lit lustre pouring down light on the silver and glass of a magnificent dessert-service covering a long table; a band of ladies stood in the opening; they entered, and the curtain fell behind them.
| Раздался шум отодвигаемых стульев. Драпировки раздвинулись. Передо мной на мгновение открылась столовая, где люстра изливала свой ослепительный свет на серебро и хрусталь роскошно сервированного для десерта длинного стола. Под аркой появилась группа дам. Они вошли в гостиную, и драпировки снова сомкнулись. |
There were but eight; yet, somehow, as they flocked in, they gave the impression of a much larger number.
| Их было всего восемь. Но, когда они вошли пёстрой толпой, казалось, что их гораздо больше. |
Some of them were very tall; many were dressed in white; and all had a sweeping amplitude of array that seemed to magnify their persons as a mist magnifies the moon.
| Некоторые из них были очень высоки ростом, многие — в белом, и платье каждой ниспадало столь пышными, волнующимися складками, что это придавало фигуре особую величественность, какую придают луне волны тумана. |
I rose and curtseyed to them: one or two bent their heads in return, the others only stared at me.
| Я встала и поклонилась им; одна-две кивнули в ответ, остальные лишь посмотрели на меня. |
They dispersed about the room, reminding me, by the lightness and buoyancy of their movements, of a flock of white plumy birds.
| Они рассеялись по комнате, напоминая мне лёгкостью и живостью движений стаю белокрылых птиц. |
Some of them threw themselves in half-reclining positions on the sofas and ottomans: some bent over the tables and examined the flowers and books: the rest gathered in a group round the fire: all talked in a low but clear tone which seemed habitual to them.
| Некоторые опустились на диваны и оттоманки, некоторые склонились над столами, рассматривая цветы и книги, остальные собрались вокруг камина. Все говорили негромко, но с выразительными и звучными интонациями, как видно — для них привычными. |
I knew their names afterwards, and may as well mention them now.
| Впоследствии я узнала, как звали каждую из них, а потому могу привести их имена. |
First, there was Mrs. Eshton and two of her daughters.
| Во-первых, здесь были миссис Эштон и ее две дочери. |
She had evidently been a handsome woman, and was well preserved still.
| В молодости миссис Эштон, должно быть, отличалась красотой и хорошо сохранилась до сих пор; старшая дочь, Эми, была скорей маленького роста; в ее тоненькой фигурке, в ее чертах и движениях было что-то наивное, полудетское, и это придавало ей особую привлекательность. |
Of her daughters, the eldest, Amy, was rather little: naive, and child-like in face and manner, and piquant in form; her white muslin dress and blue sash became her well.
| Ей очень шло белое кисейное платье с голубым кушаком. |
The second, Louisa, was taller and more elegant in figure; with a very pretty face, of that order the French term minois chiffone : both sisters were fair as lilies.
| Вторая, Луиза, была выше и изящнее, с очень хорошеньким личиком, — французы зовут такие лица minois chiffonne. Обе сестры напоминали две нежные лилии. |
Lady Lynn was a large and stout personage of about forty, very erect, very haughty-looking, richly dressed in a satin robe of changeful sheen: her dark hair shone glossily under the shade of an azure plume, and within the circlet of a band of gems.
| Леди Лин — крупная, рослая особа, лет сорока, в роскошном атласном платье «шанжан», с весьма надменным лицом — держалась очень прямо. Ее волосы, оттенённые голубым пером и убором из драгоценных камней, казались особенно темными. |
Mrs. Colonel Dent was less showy; but, I thought, more lady-like.
| Полковница Дэнт была менее эффектна, но, по-моему, гораздо более аристократична. |
She had a slight figure, a pale, gentle face, and fair hair.
| У нее была стройная фигура, бледное нежное лицо и светлые волосы. |
Her black satin dress, her scarf of rich foreign lace, and her pearl ornaments, pleased me better than the rainbow radiance of the titled dame.
| Ее чёрное атласное платье, шарф из дорогих заграничных кружев и жемчужное ожерелье нравились мне больше, чем радужное великолепие титулованной гостьи. |
But the three most distinguished—partly, perhaps, because the tallest figures of the band—were the Dowager Lady Ingram and her daughters, Blanche and Mary.
| Но самыми эффектными — может быть, оттого, что они были самыми рослыми, — показались мне вдовствующая леди Ингрэм и ее дочери Бланш и Мери. |
They were all three of the loftiest stature of women.
| Все три были статны и высоки ростом. |
The Dowager might be between forty and fifty: her shape was still fine; her hair (by candle-light at least) still black; her teeth, too, were still apparently perfect.
| Вдове могло быть лет за сорок. Ее стройная фигура отлично сохранилась. В черных волосах не было ни одной серебряной нити, — по крайней мере так казалось при свете свечей; зубы блистали нетронутой белизною. |
Most people would have termed her a splendid woman of her age: and so she was, no doubt, physically speaking; but then there was an expression of almost insupportable haughtiness in her bearing and countenance.
| Многие сочли бы ее, несмотря на ее возраст, просто ослепительной, да она и была такой, но только по внешности. Во всем ее облике, в манере держаться чувствовалось что-то нестерпимо надменное. |
She had Roman features and a double chin, disappearing into a throat like a pillar: these features appeared to me not only inflated and darkened, but even furrowed with pride; and the chin was sustained by the same principle, in a position of almost preternatural erectness.
| У нее был римский нос и двойной подбородок, переходивший в полную шею. Высокомерие не только портило величие ее черт, оно убивало его. Казалось, даже ее подбородок был как-то неестественно вздёрнут. |
She had, likewise, a fierce and a hard eye: it reminded me of Mrs. Reed’s; she mouthed her words in speaking; her voice was deep, its inflections very pompous, very dogmatical,—very intolerable, in short.
| Взгляд был холоден и жесток. Миссис Ингрэм чем-то напоминала мне миссис Рид. Она так же цедила слова сквозь зубы, в ее низком голосе слышались те же напыщенные интонации, безапелляционные и решительные. |
A crimson velvet robe, and a shawl turban of some gold-wrought Indian fabric, invested her (I suppose she thought) with a truly imperial dignity.
| На ней было красное бархатное платье, а на голове тюрбан из индийского шелка, придававший ей, как она, вероятно, воображала, что-то царственное. |
Blanche and Mary were of equal stature,—straight and tall as poplars.
| Бланш и Мери были одинакового роста, прямые и стройные, как два тополя. |
Mary was too slim for her height, but Blanche was moulded like a Dian.
| Мери казалась слишком худой, но Бланш была сложена, как Диана. |
I regarded her, of course, with special interest.
| Я рассматривала ее, конечно, с особым интересом. |
First, I wished to see whether her appearance accorded with Mrs. Fairfax’s description; secondly, whether it at all resembled the fancy miniature I had painted of her; and thirdly—it will out!—whether it were such as I should fancy likely to suit Mr. Rochester’s taste.
| Прежде всего мне хотелось проверить, совпадает ли ее внешность с описанием миссис Фэйрфакс; во-вторых, похожа ли она «а ту миниатюру, которую я нарисовала наугад; и в-третьих, сознаюсь в этом, — достойна ли она быть избранницей мистера Рочестера. |
As far as person went, she answered point for point, both to my picture and Mrs. Fairfax’s description. The noble bust, the sloping shoulders, the graceful neck, the dark eyes and black ringlets were all there;—but her face?
| Оказалось, что она в точности соответствует и нарисованному мной портрету и описанию миссис Фэйрфакс: прекрасный бюст, покатые плечи, грациозная шея, темные глаза и чёрные кудри. |
Her face was like her mother’s; a youthful unfurrowed likeness: the same low brow, the same high features, the same pride.
| Но черты ее лица явно напоминали материнские, с той разницей, что Бланш была молода: тот же низкий лоб, тот же надменный профиль, та же гордость. |
It was not, however, so saturnine a pride! she laughed continually; her laugh was satirical, and so was the habitual expression of her arched and haughty lip.
| Правда, это была не столь отталкивающая гордость; мисс Ингрэм то и дело смеялась, однако ее смех звучал иронически, и таким же было выражение ее прихотливо изогнутых, надменных губ. |
Genius is said to be self-conscious.
| Говорят, что гении самоуверенны. |
I cannot tell whether Miss Ingram was a genius, but she was self-conscious—remarkably self-conscious indeed.
| Я не знаю, была ли мисс Ингрэм гением, но самоуверенной она была в высшей степени. |
She entered into a discourse on botany with the gentle Mrs. Dent.
| Она принялась спорить о ботанике с кроткой миссис Дэнт. |
It seemed Mrs. Dent had not studied that science: though, as she said, she liked flowers, “especially wild ones;” Miss Ingram had, and she ran over its vocabulary with an air.
| Видимо, миссис Дэнт не занималась этой наукой, хотя, по ее словам, очень любила цветы, особенно полевые, а мисс Ингрэм занималась. И она с надменным видом стала засыпать миссис Дэнт научными терминами. |
I presently perceived she was (what is vernacularly termed) trailing Mrs. Dent; that is, playing on her ignorance; her trail might be clever, but it was decidedly not good-natured.
| Я заметила, что мисс Ингрэм (выражаясь школьным жаргоном) разыгрывает миссис Дэнт; и, может быть, это высмеиванье и было остроумно, но ему недоставало добродушия. |
She played: her execution was brilliant; she sang: her voice was fine; she talked French apart to her mamma; and she talked it well, with fluency and with a good accent.
| Затем мисс Ингрэм села за рояль, — ее исполнение было блестящим; она спела, — и ее голос звучал прекрасно; заговорила по-французски с матерью, — и выяснилось, что она говорит отлично, очень бегло и с хорошим произношением. |
Mary had a milder and more open countenance than Blanche; softer features too, and a skin some shades fairer (Miss Ingram was dark as a Spaniard)—but Mary was deficient in life: her face lacked expression, her eye lustre; she had nothing to say, and having once taken her seat, remained fixed like a statue in its niche.
| Мери казалась мягче и приветливее, чем Бланш. У нее были более нежные черты и цвет лица несколько светлей (мисс Ингрэм была смугла, как испанка). Но Мери недоставало оживления, ее лицо было маловыразительно, а глаза лишены огня. По-видимому, ей нечего было сказать, и, усевшись в своё кресло, она застыла в нем, словно статуя в нише. |
The sisters were both attired in spotless white.
| Обе сестры были в белоснежных туалетах. |
And did I now think Miss Ingram such a choice as Mr. Rochester would be likely to make?
| Считала ли я теперь, что мисс Ингрэм действительно может стать избранницей мистера Рочестера? |
I could not tell—I did not know his taste in female beauty.
| Нет, я по-прежнему этого не могла бы сказать, ведь мне было неизвестно, какие женщины ему нравятся. |
If he liked the majestic, she was the very type of majesty: then she was accomplished, sprightly.
| Если его привлекала величественность, то величественности в ней было сколько угодно, к тому же она была весела и блистала талантами. |
Most gentlemen would admire her, I thought; and that he did admire her, I already seemed to have obtained proof: to remove the last shade of doubt, it remained but to see them together.
| Большинство Мужчин, наверное, восхищается ею, решила я. А в том, что мистер Рочестер пленён ею, я, кажется, уже имела возможность убедиться. Последняя тень сомнения должна исчезнуть после того, как я увижу их вдвоём. |
You are not to suppose, reader, that Adele has all this time been sitting motionless on the stool at my feet: no; when the ladies entered, she rose, advanced to meet them, made a stately reverence, and said with gravity—
| Не думайте, читатель, что Адель все время так и сидела на скамеечке у моих ног, — нет! Когда дамы вошли, она встала им навстречу, почтительно присела и сказала с важностью: |
“Bon jour, mesdames.”
| —Здравствуйте, сударыни! |
And Miss Ingram had looked down at her with a mocking air, and exclaimed, “Oh, what a little puppet!”
| Мисс Ингрэм насмешливо взглянула на нее и воскликнула: — Ах, какая куколка! Леди Лин заметила: |
Lady Lynn had remarked, “It is Mr. Rochester’s ward, I suppose—the little French girl he was speaking of.”
| —Это, вероятно, воспитанница мистера Рочестера, маленькая француженка, о которой он говорил? |
Mrs. Dent had kindly taken her hand, and given her a kiss.
| Миссис Дэнт ласково взяла ее за руку и поцеловала в щеку. |
Amy and Louisa Eshton had cried out simultaneously—
| А Луиза и Эми Эштон воскликнули: |
“What a love of a child!”
| —Какая прелестная девочка! |
And then they had called her to a sofa, where she now sat, ensconced between them, chattering alternately in French and broken English; absorbing not only the young ladies’ attention, but that of Mrs. Eshton and Lady Lynn, and getting spoilt to her heart’s content.
| Затем они подозвали ее к себе, и она, усевшись между ними, начала усиленно болтать то по-французски, то на ломаном английской языке, завладев вниманием не только барышень, но и миссис Эштон и леди Лин и чувствуя себя на седьмом небе. |
At last coffee is brought in, and the gentlemen are summoned.
| Наконец подали кофе, и вошли мужчины. |
I sit in the shade—if any shade there be in this brilliantly-lit apartment; the window-curtain half hides me.
| Я сидела в тени, если только можно было говорить о тени в этой ярко освещённой гостиной. Оконная занавес наполовину скрывала меня. |
Again the arch yawns; they come.
| Снова раздвинулись драпировки. |
The collective appearance of the gentlemen, like that of the ladies, is very imposing: they are all costumed in black; most of them are tall, some young.
| Входят мужчины. Их группа производит внушительное впечатление. Все они в черном. Большинство — высокого роста; некоторые молоды. |
Henry and Frederick Lynn are very dashing sparks indeed; and Colonel Dent is a fine soldierly man.
| Генри и Фредерик Лин — сногсшибательные щёголи; полковник Дэнт — видный мужчина с выправкой военного. |
Mr. Eshton, the magistrate of the district, is gentleman-like: his hair is quite white, his eyebrows and whiskers still dark, which gives him something of the appearance of a “pere noble de theatre.”
| Мистер Эштон, окружной судья, держится с большим достоинством; при совершенно белых волосах у него чёрные брови и усы, и это придаёт ему вид театрального «благородного отца». |
Lord Ingram, like his sisters, is very tall; like them, also, he is handsome; but he shares Mary’s apathetic and listless look: he seems to have more length of limb than vivacity of blood or vigour of brain.
| Лорд Ингрэм, как и его сестры, очень высок. Как и они, он красив, но, подобно Мери, кажется вялым и апатичным, точно рост заменил ему все: живость и горячность крови и даже ум. |
And where is Mr. Rochester?
| Но где же мистер Рочестер? |
He comes in last: I am not looking at the arch, yet I see him enter.
| Он входит последним. Я не смотрю на арку, но вижу его. |
I try to concentrate my attention on those netting-needles, on the meshes of the purse I am forming—I wish to think only of the work I have in my hands, to see only the silver beads and silk threads that lie in my lap; whereas, I distinctly behold his figure, and I inevitably recall the moment when I last saw it; just after I had rendered him, what he deemed, an essential service, and he, holding my hand, and looking down on my face, surveyed me with eyes that revealed a heart full and eager to overflow; in whose emotions I had a part.
| Я стараюсь сосредоточить своё внимание на спицах и петлях кошелька, который вяжу, — мне хотелось бы думать только об этой работе и видеть только серебряные бусинки и шёлковые нитки, лежащие у меня на коленях. Однако я отчётливо вижу его фигуру и невольно вспоминаю нашу последнюю встречу, после того как я оказала ему то, что он назвал важной услугой, и он держал мою руку в своей, наблюдая за мной взглядом, полным глубокого волнения, доля которого относилась и ко мне! |
How near had I approached him at that moment!
| Как сблизил нас этот миг! |
What had occurred since, calculated to change his and my relative positions?
| Что же произошло с тех пор, что встало между нами? |
Yet now, how distant, how far estranged we were!
| Отчего теперь мы так далеки, так чужды друг другу? |
So far estranged, that I did not expect him to come and speak to me.
| Я не ждала, что он подойдёт и заговорит со мной, поэтому нисколько не удивилась, когда он даже не взглянув на меня, уселся в другом конце комнаты и принялся беседовать с дамами. |
I did not wonder, when, without looking at me, he took a seat at the other side of the room, and began conversing with some of the ladies.
| Как только я убедилась, что его внимание занято ими и что я могу незаметно смотреть на него, я невольно устремила на него свой взор. |
No sooner did I see that his attention was riveted on them, and that I might gaze without being observed, than my eyes were drawn involuntarily to his face; I could not keep their lids under control: they would rise, and the irids would fix on him.
| Мои глаза не повиновались мне, они то и дело обращались в его сторону и останавливались на нем. |
I looked, and had an acute pleasure in looking,—a precious yet poignant pleasure; pure gold, with a steely point of agony: a pleasure like what the thirst-perishing man might feel who knows the well to which he has crept is poisoned, yet stoops and drinks divine draughts nevertheless.
| Смотреть на него доставляло мне глубокую радость — волнующую и вместе с тем мучительную, драгоценную, как золото без примеси, но таящую в себе острую боль. Удовольствие, подобное тому, какое должен испытывать погибающий от жажды человек, который знает, что колодец, к которому он подполз, отравлен, но все же пьет божественную влагу жадными глотками. |
Most true is it that “beauty is in the eye of the gazer.”
| Должно быть, верна поговорка: «Не по хорошу мил, а по милу хорош». |
My master’s colourless, olive face, square, massive brow, broad and jetty eyebrows, deep eyes, strong features, firm, grim mouth,—all energy, decision, will,—were not beautiful, according to rule; but they were more than beautiful to me; they were full of an interest, an influence that quite mastered me,—that took my feelings from my own power and fettered them in his.
| Лицо моего хозяина, бледное, смуглое, с угловатым массивным лбом, широкими, чёрными как смоль бровями, глубоким взглядом, резким профилем и решительным, суровым ртом — воплощение энергии, твёрдости и воли, — не могло считаться красивым, если иметь в виду обычные каноны красоты, но мне оно казалось более чем прекрасным, оно было для меня полно интереса и неодолимого очарования, оно лишало меня власти над моими чувствами и отдавало их во власть этого человека. |
I had not intended to love him; the reader knows I had wrought hard to extirpate from my soul the germs of love there detected; and now, at the first renewed view of him, they spontaneously arrived, green and strong!
| Я не хотела любить его; читатель знает, какие я делала усилия, чтобы вырвать из своей души первые побеги этой любви; а теперь, при мимолётном взгляде на него, они снова ожили и мощно зазеленели. |
He made me love him without looking at me.
| Он заставил меня опять полюбить его, хотя сам, по-видимому, даже не замечал меня. |
I compared him with his guests.
| Я сравнивала его с гостями. |
What was the gallant grace of the Lynns, the languid elegance of Lord Ingram,—even the military distinction of Colonel Dent, contrasted with his look of native pith and genuine power?
| Что значило перед ним галантное изящество Линов, томная элегантность лорда Ингрэма и даже военная осанка полковника Дэнта! Что значило все это в сравнении с природным обаянием мистера Рочестера и его внутренней силой! |
I had no sympathy in their appearance, their expression: yet I could imagine that most observers would call them attractive, handsome, imposing; while they would pronounce Mr. Rochester at once harsh-featured and melancholy-looking.
| Меня нисколько не восхищали ни манеры их, ни осанка; однако я вполне допускала, что большинство женщин сочло бы их привлекательными, красивыми, внушительными. И они же сочли бы мистера Рочестера угрюмым и некрасивым. |
I saw them smile, laugh—it was nothing; the light of the candles had as much soul in it as their smile; the tinkle of the bell as much significance as their laugh.
| Я видела улыбки его гостей, слышала их смех. В мерцании свечей было, кажется, больше души, чем в этих улыбках; звон колокольчика был содержательнее, чем этот смех. |
I saw Mr. Rochester smile:—his stern features softened; his eye grew both brilliant and gentle, its ray both searching and sweet.
| И я видела, как улыбался мистер Рочестер: его суровые черты смягчились, в глазах вспыхнули блеск и нежность, взгляд стал проникновенным и ласковым. |
He was talking, at the moment, to Louisa and Amy Eshton. I wondered to see them receive with calm that look which seemed to me so penetrating: I expected their eyes to fall, their colour to rise under it; yet I was glad when I found they were in no sense moved. “He is not to them what he is to me,” I thought: “he is not of their kind.
| Он говорил в эту минуту с Луизой и Эми Эштон, и меня удивило, как равнодушно они отнеслись к его взгляду, который как будто проникал в самую глубину души; я ожидала, что они опустят глаза и что румянец окрасит их щеки, и с радостью отметила в них всякое отсутствие волнения. « |
I believe he is of mine;—I am sure he is—I feel akin to him—I understand the language of his countenance and movements: though rank and wealth sever us widely, I have something in my brain and heart, in my blood and nerves, that assimilates me mentally to him.
| «Он для них не то, что для меня, — думалось мне, — между ними нет ничего общего, а между нами есть — я уверена в этом; я чувствую, как меня влечёт к нему, я понимаю тайный язык его взглядов и движений. Хотя его богатство и положение в обществе и разделяют нас, в моем уме и в моем сердце, в моей крови и в моих нервах есть нечто, что меня роднит с ним. |
Did I say, a few days since, that I had nothing to do with him but to receive my salary at his hands?
| Неужели это я говорила себе всего несколько дней назад, что моё дело — только получать от него жалованье? |
Did I forbid myself to think of him in any other light than as a paymaster?
| Неужели это я запрещала себе видеть в нем что-либо иное, кроме опекуна моей ученицы? |
Blasphemy against nature!
| Это было кощунством, надругательством над природой. |
Every good, true, vigorous feeling I have gathers impulsively round him.
| Все добрые, честные, сильные чувства моей души невольно устремляются к нему. |
I know I must conceal my sentiments: I must smother hope; I must remember that he cannot care much for me. For when I say that I am of his kind, I do not mean that I have his force to influence, and his spell to attract; I mean only that I have certain tastes and feelings in common with him.
| Я знаю, что должна скрывать свои переживания, что должна убить в себе всякую надежду, должна помнить, что он не может любить меня, — ибо, говоря, что между нами есть какое-то внутреннее родство, я вовсе не предполагаю, что наделена той же силой влияния и той же способностью очаровывать, как и он. |
I must, then, repeat continually that we are for ever sundered:—and yet, while I breathe and think, I must love him.”
| Я хочу только сказать, что у нас одинаковые с ним вкусы и ощущения. И поэтому я должна то и дело повторять себе, что мы разлучены навеки; но, пока я живу и мыслю, я не могу не любить его». |
Coffee is handed.
| Подали кофе. |
The ladies, since the gentlemen entered, have become lively as larks; conversation waxes brisk and merry.
| Как только вошли мужчины, дамы защебетали, как птички. Разговор становился все громче и веселей. |
Colonel Dent and Mr. Eshton argue on politics; their wives listen.
| Полковник Дэнт и мистер Эштон спорят о политике; их жены внимают им. |
The two proud dowagers, Lady Lynn and Lady Ingram, confabulate together.
| Гордые вдовы — леди Лин и леди Ингрэм — любезно беседуют. |
Sir George—whom, by-the-bye, I have forgotten to describe,—a very big, and very fresh-looking country gentleman, stands before their sofa, coffee-cup in hand, and occasionally puts in a word.
| Сэр Джордж (я забыла описать его наружность: это очень высокий и розовощёкий деревенский джентльмен) стоит перед диваном, на котором расположились дамы, и, держа в руке чашку кофе, время от времени вставляет слово. |
Mr. Frederick Lynn has taken a seat beside Mary Ingram, and is showing her the engravings of a splendid volume: she looks, smiles now and then, but apparently says little.
| Мистер Фредерик Лин уселся позади Мери Ингрэм и показывает ей книгу с великолепными гравюрами; она смотрит, улыбается, но сказать ей нечего. |
The tall and phlegmatic Lord Ingram leans with folded arms on the chair-back of the little and lively Amy Eshton; she glances up at him, and chatters like a wren: she likes him better than she does Mr. Rochester.
| Долговязый и флегматичный лорд Ингрэм стоит, скрестив руки, за спинкой кресла, на которое уселась весёлая и живая Эми Эштон. Время от времени она поглядывает на него и трещит, как сорока; он нравится ей больше, чем мистер Рочестер. |
Henry Lynn has taken possession of an ottoman at the feet of Louisa: Adele shares it with him: he is trying to talk French with her, and Louisa laughs at his blunders.
| Генри Лин поместился на скамеечке у ног Луизы. Адель примостилась тут же. Он пытается говорить с девочкой по-французски, и Луиза хохочет над его ошибками. |
With whom will Blanche Ingram pair?
| Кто же будет парой Бланш Ингрэм? |
She is standing alone at the table, bending gracefully over an album.
| Она стоит у стола одна, грациозно склонясь над альбомом. |
She seems waiting to be sought; but she will not wait too long: she herself selects a mate.
| Видимо, она ждёт, чтобы кто-нибудь подошёл к ней; но слишком долго ждать она не намерена. Она сама подыщет себе собеседника. |
Mr. Rochester, having quitted the Eshtons, stands on the hearth as solitary as she stands by the table: she confronts him, taking her station on the opposite side of the mantelpiece.
| Мистер Рочестер, поговорив с Эштонами, отходит к камину; теперь он один. Бланш делает несколько шагов и становится против него. |
“Mr. Rochester, I thought you were not fond of children?”
| —А мне казалось, мистер Рочестер, что вы не любите детей. |
“Nor am I.”
| —Так оно и есть. |
“Then, what induced you to take charge of such a little doll as that?” (pointing to Adele). “
| —Тогда ради чего вы взяли на себя заботу об этой куколке (она указала на Адель)? |
“Where did you pick her up?”
| Где вы ее подобрали? |
“I did not pick her up; she was left on my hands.”
| —Я не подобрал ее, она была оставлена мне. |
“You should have sent her to school.”
| —Вам следовало отправить ее в школу. |
“I could not afford it: schools are so dear.”
| —Я не мог сделать этого. Школы слишком дороги. |
“Why, I suppose you have a governess for her: I saw a person with her just now—is she gone?
| —Ну, вы, вероятно, держите для нее гувернантку. Я только что видела здесь какую-то особу, — она ушла? |
Oh, no!
| Ах нет, она все ещё сидит вон там, за шторой. |
there she is still, behind the window-curtain.
| Вы, конечно, платите ей? |
You pay her, of course; I should think it quite as expensive,—more so; for you have them both to keep in addition.”
| По-моему, это стоит не дешевле, и вам в результате приходится содержать двоих. |
I feared—or should I say, hoped?—the allusion to me would make Mr. Rochester glance my way; and I involuntarily shrank farther into the shade: but he never turned his eyes.
| Я боялась, или, говоря по правде, надеялась, что упоминание обо мне заставит мистера Рочестера хоть раз взглянуть в мою сторону, и невольно забилась поглубже в угол. |
“I have not considered the subject,” said he indifferently, looking straight before him.
| Но он даже не повернул головы. — Я об этом не подумал, — сказал он равнодушно, глядя прямо перед собой. |
“No, you men never do consider economy and common sense.
| —Конечно, вы, мужчины, никогда не считаетесь ни с экономией, ни со здравым смыслом. |
You should hear mama on the chapter of governesses: Mary and I have had, I should think, a dozen at least in our day; half of them detestable and the rest ridiculous, and all incubi—were they not, mama?”
| Вы бы послушали, что говорит мама насчёт гувернанток: у нас с Мери, когда мы были маленькими, их перебывало по крайней мере с десяток. Одни были отвратительны, другие смешны. И каждая по-своему несносна. Ведь правда, мама? |
“Did you speak, my own?”
| —Что ты сказала, моё сокровище? |
The young lady thus claimed as the dowager’s special property, reiterated her question with an explanation.
| Молодая особа, представлявшая собой это сокровище, повторила свой вопрос с надлежащим пояснением. |
“My dearest, don’t mention governesses; the word makes me nervous.
| —Ах, моя дорогая, не упоминай о гувернантках! Одно это слово уже действует мне на нервы. Бестолковость, вечные капризы!.. |
I have suffered a martyrdom from their incompetency and caprice.
| Поверьте, я была просто мученицей! |
I thank Heaven I have now done with them!”
| Слава богу, эта пытка кончилась. |
Mrs. Dent here bent over to the pious lady and whispered something in her ear; I suppose, from the answer elicited, it was a reminder that one of the anathematised race was present.
| Тут миссис Дэнт наклонилась к благочестивой даме и что-то шепнула ей на ухо. По ответу я поняла, что миссис Дэнт напомнила ей о присутствии здесь одной из представительниц этой проклятой породы. |
“Tant pis!”
| —Тем лучше, — заявила леди. — |
said her Ladyship, “I hope it may do her good!”
| Надеюсь, это послужит ей на пользу. — |
Then, in a lower tone, but still loud enough for me to hear, “I noticed her; I am a judge of physiognomy, and in hers I see all the faults of her class.”
| И добавила тише, но достаточно громко, чтобы я слышала: — Я сразу обратила на нее внимание. Ведь я отличная физиономистка и читаю на ее лице все недостатки этой породы. |
“What are they, madam?”
| —Какие же это недостатки, мадам? — |
inquired Mr. Rochester aloud.
| громко спросил мистер Рочестер. |
“I will tell you in your private ear,” replied she, wagging her turban three times with portentous significancy.
| —Я вам на ухо скажу, какие, — ответила она и трижды многозначительно качнула своим тюрбаном. |
“But my curiosity will be past its appetite; it craves food now.”
| —Но моё любопытство пройдёт, оно жаждет удовлетворения именно сейчас. |
“Ask Blanche; she is nearer you than I.”
| —Спросите у Бланш, она ближе к вам, чем я. |
“Oh, don’t refer him to me, mama!
| —О, не отсылай его ко мне, мама. |
I have just one word to say of the whole tribe; they are a nuisance.
| Я могу сказать обо всем этом племени только одно: они несносны! |
Not that I ever suffered much from them; I took care to turn the tables.
| Правда, я не слишком от них пострадала и скорее старалась им сама насолить. |
What tricks Theodore and I used to play on our Miss Wilsons, and Mrs. Greys, and Madame Jouberts!
| Какие проделки мы с Теодором устраивали над нашей мисс Уилсон, и миссис Грейс, и мадам Жубэр! |
Mary was always too sleepy to join in a plot with spirit.
| Мери была слишком большой соней, чтобы участвовать в таких шалостях. |
The best fun was with Madame Joubert: Miss Wilson was a poor sickly thing, lachrymose and low-spirited, not worth the trouble of vanquishing, in short; and Mrs. Grey was coarse and insensible; no blow took effect on her.
| Особенно смешно было с мадам Жубэр. Мисс Уилсон была жалким, болезненным существом, слезливым и ничтожным, и она не стоила того, чтобы с ней бороться, а миссис Грэйс была груба и бесчувственна, на нее ничто не действовало. |
But poor Madame Joubert!
| Но бедная мадам Жубэр! |
I see her yet in her raging passions, when we had driven her to extremities—spilt our tea, crumbled our bread and butter, tossed our books up to the ceiling, and played a charivari with the ruler and desk, the fender and fire-irons.
| Как сейчас вижу ее ярость, когда мы, бывало, окончательно выведём ее из себя — разольём чай, раскрошим на полу хлеб с маслом, начнём подбрасывать книги к потолку и оглушительно стучать линейкой по столу и каминными щипцами по решётке. |
Theodore, do you remember those merry days?”
| Теодор, ты помнишь это весёлое время? |
“Yaas, to be sure I do,” drawled Lord Ingram; “and the poor old stick used to cry out ‘Oh you villains childs!’—
| —Да, конечно, помню, — грассируя, отозвался лорд Ингрэм. — Бедная старушенция обычно кричала: «Ах, гадкие дети!» |
!’—and then we sermonised her on the presumption of attempting to teach such clever blades as we were, when she was herself so ignorant.”
| А тогда мы начинали читать ей нотации за то, что она дерзает учить таких умных детей, как мы, а сама так невежественна. |
“We did; and, Tedo, you know, I helped you in prosecuting (or persecuting) your tutor, whey-faced Mr. Vining—the parson in the pip, as we used to call him.
| —Да, я помню. А потом, Тедо, я помогала тебе изводить твоего учителя, этого бедного мистера Вининга, ходячую проповедь, как мы его звали. |
He and Miss Wilson took the liberty of falling in love with each other—at least Tedo and I thought so; we surprised sundry tender glances and sighs which we interpreted as tokens of ‘la belle passion,’ and I promise you the public soon had the benefit of our discovery; we employed it as a sort of lever to hoist our dead-weights from the house.
| Он и мисс Уилсон осмелились влюбиться друг в друга, — по крайней мере мы с Тедо так решили. Нам удалось подметить нежные взгляды и вздохи, которые казались нам признаками de la belle passion, и все скоро узнали о нашем открытии. Мы воспользовались им для того, чтобы выжить их из нашего дома. |
Dear mama, there, as soon as she got an inkling of the business, found out that it was of an immoral tendency.
| Мамочка, как только узнала об этой истории, усмотрела в ней безнравственные тенденции. |
Did you not, my lady-mother?”
| Разве не так, леди мать? |
“Certainly, my best.
| —Разумеется, душа моя, и я была права. |
And I was quite right: depend on that: there are a thousand reasons why liaisons between governesses and tutors should never be tolerated a moment in any well-regulated house; firstly—”
| Поверь, существует тысяча причин, по которым любовные интрижки между гувернантками и учителями не могут быть допущены ни на мгновение ни в одном порядочном доме. Во-первых... |
“Oh, gracious, mama! Spare us the enumeration!
| —Помилосердствуй, мама, избавь нас от перечислений. |
Au reste , we all know them: danger of bad example to innocence of childhood; distractions and consequent neglect of duty on the part of the attached—mutual alliance and reliance; confidence thence resulting—insolence accompanying—mutiny and general blow-up.
| Право же, мы сами все это знаем: опасность дурного примера для невинных детских душ, рассеянность влюблённых — и отсюда пренебрежение своими обязанностями; затем взаимное их понимание и поддержка, а отсюда дерзость, мятеж и полный беспорядок. |
Am I right, Baroness Ingram, of Ingram Park?”
| Я права, баронесса Ингрэм из Ингрэм-парка? |
“My lily-flower, you are right now, as always.”
| —Мой чистый ангел, ты права, как всегда. |
“Then no more need be said: change the subject.”
| —Тогда не о чем больше и говорить. Давайте переменим тему. |
Amy Eshton, not hearing or not heeding this dictum, joined in with her soft, infantine tone: “Louisa and I used to quiz our governess too; but she was such a good creature, she would bear anything: nothing put her out.
| Эми Эштон, которая не слышала или не обратила внимания на этот приказ, заявила своим кротким голоском маленькой девочки: — А мы с Луизой тоже дразнили нашу гувернантку, но она была так добра, что все решительно переносила. Ничем нельзя ее было вывести из себя. |
She was never cross with us; was she, Louisa?”
| Она никогда на нас не сердилась. Ведь верно, Луиза? |
“No, never: we might do what we pleased; ransack her desk and her workbox, and turn her drawers inside out; and she was so good-natured, she would give us anything we asked for.”
| —Никогда! Мы могли делать что угодно: шарить в ее столе или рабочей корзинке, все перевернуть вверх дном в ее ящиках. Она была так добродушна, что давала нам все, чего бы мы ни попросили. |
“I suppose, now,” said Miss Ingram, curling her lip sarcastically, “we shall have an abstract of the memoirs of all the governesses extant: in order to avert such a visitation, I again move the introduction of a new topic.
| —Ну, — заметила мисс Ингрэм с саркастической усмешкой, — кажется, все теперь займутся воспоминаниями о своих гувернантках. Во избежание этого я ещё раз предлагаю другую тему. |
Mr. Rochester, do you second my motion?”
| Мистер Рочестер, вы поддерживаете меня? |
“Madam, I support you on this point, as on every other.”
| —Сударыня, я поддерживаю вас в этом, как и во всем остальном. |
“Then on me be the onus of bringing it forward.
| —Тогда беру дальнейшее на себя. |
Signior Eduardo, are you in voice to-night?”
| Сеньор Эдуардо, вы нынче в голосе? |
“Donna Bianca, if you command it, I will be.”
| —Донна Бианка, если вы прикажете, я буду в голосе. |
“Then, signior, I lay on you my sovereign behest to furbish up your lungs and other vocal organs, as they will be wanted on my royal service.”
| —А тогда, сеньор, слушайтесь моего королевского приказа — приведите в готовность ваши лёгкие и другие вокальные органы, чтобы служить моим желаниям. |
“Who would not be the Rizzio of so divine a Mary?”
| —Кто не захочет быть Риччио при столь божественной Мери? |
“A fig for Rizzio!”
| —Бросьте вашего Риччио! — |
cried she, tossing her head with all its curls, as she moved to the piano. “
| воскликнула она, тряхнув кудрями и направляясь к роялю. — |
“It is my opinion the fiddler David must have been an insipid sort of fellow; I like black Bothwell better: to my mind a man is nothing without a spice of the devil in him; and history may say what it will of James Hepburn, but I have a notion, he was just the sort of wild, fierce, bandit hero whom I could have consented to gift with my hand.”
| Я считаю, что скрипач Давид был препротивным субъектом, чёрный Босвел нравится мне гораздо больше. По-моему, мужчина ничего не стоит, если в нем нет чего-то дьявольского. Пусть история говорит что угодно, но, мне кажется, он был как раз таким диким, неистовым героем злодейского типа, какому я согласилась бы отдать свою руку. |
“Gentlemen, you hear!
| —Джентльмены, вы слышите? |
Now which of you most resembles Bothwell?”
| Кто из вас больше всего похож на Босвела? — |
cried Mr. Rochester.
| воскликнул мистер Рочестер. |
“I should say the preference lies with you,” responded Colonel Dent.
| —Я бы сказал, что, пожалуй, вы, — отозвался полковник Дэнт. |
“On my honour, I am much obliged to you,” was the reply.
| —Клянусь честью, я вам чрезвычайно благодарен! — отозвался мистер Рочестер. |
Miss Ingram, who had now seated herself with proud grace at the piano, spreading out her snowy robes in queenly amplitude, commenced a brilliant prelude; talking meantime.
| Мисс Ингрэм, с горделивой грацией усевшись за рояль, расправила вокруг себя пышные складки своей белоснежной одежды и заиграла бравурное вступление. |
She appeared to be on her high horse to-night; both her words and her air seemed intended to excite not only the admiration, but the amazement of her auditors: she was evidently bent on striking them as something very dashing and daring indeed.
| Вместе с тем она продолжала говорить. Очевидно, она была сегодня в ударе. Ее речи и выражение лица были предназначены, казалось бы, для того, чтобы не только вызывать восхищение, но прямо-таки ослеплять своих слушателей. Сегодня она, видимо, собиралась показать себя особенно бесшабашной и смелой. |
“Oh, I am so sick of the young men of the present day!”
| —О, мне так надоели наши теперешние молодые люди! — |
exclaimed she, rattling away at the instrument. “
| восклицала Бланш, исполняя оглушительные пассажи на рояле. — |
“Poor, puny things, not fit to stir a step beyond papa’s park gates: nor to go even so far without mama’s permission and guardianship!
| Бедные, ничтожные существа, которые не смеют шага сделать за решётку папиного парка и даже до решётки боятся дойти без маминого позволения и охраны. |
Creatures so absorbed in care about their pretty faces, and their white hands, and their small feet; as if a man had anything to do with beauty!
| Это люди, которые только и заняты своим красивым лицом, белыми руками и маленькими ногами. Как будто настоящему мужчине нужна красота! |
As if loveliness were not the special prerogative of woman—her legitimate appanage and heritage!
| Как будто очарование не является исключительным преимуществом женщины, ее законным достоянием и наследием! |
I grant an ugly woman is a blot on the fair face of creation; but as to the gentlemen , let them be solicitous to possess only strength and valour: let their motto be:—Hunt, shoot, and fight: the rest is not worth a fillip.
| Некрасивая женщина — это просто оскорбление природе. От мужчин же требуется только одно — сила и решительность. Пусть их девизом будет охота, стрельба, война, — все остальное вздор. |
Such should be my device, were I a man.”
| Будь я мужчиной, мой девиз был бы именно таков. |
“Whenever I marry,” she continued after a pause which none interrupted, “I am resolved my husband shall not be a rival, but a foil to me.
| —Когда я решу выйти замуж, — продолжала она, сделав паузу, хотя никто ей не возражал, — я найду себе такого мужа, который не будет соперничать со мной в красоте, а скорее будет оттенять ее. |
I will suffer no competitor near the throne; I shall exact an undivided homage: his devotions shall not be shared between me and the shape he sees in his mirror.
| Я не потерплю соперника у своего престола, моя власть должна быть безраздельна; я хочу, чтобы он любовался только мной, а не собственным отражением в зеркале. |
Mr. Rochester, now sing, and I will play for you.”
| А теперь, мистер Рочестер, пойте, я буду вам аккомпанировать. |
“I am all obedience,” was the response.
| —Повинуюсь. |
“Here then is a Corsair-song.
| —Вот песенка корсара. |
Know that I doat on Corsairs; and for that reason, sing it con spirito .”
| Вы знаете теперь моё отношение к корсарам. Поэтому спойте ее con spirite. |
“Commands from Miss Ingram’s lips would put spirit into a mug of milk and water.”
| —Приказания, исходящие из уст мисс Ингрэм, кажется, воспламенили бы стакан снятого молока. |
“Take care, then: if you don’t please me, I will shame you by showing how such things should be done.”
| —Берегитесь! Если вы не сумеете мне угодить, я пристыжу вас, показав, как нужно исполнять такие вещи. |
“That is offering a premium on incapacity: I shall now endeavour to fail.”
| —Вы хотите выдать мне премию за неспособность? Теперь я уж наверное провалюсь. |
“Gardez-vous en bien!
| —Ну, смотрите! |
If you err wilfully, I shall devise a proportionate punishment.”
| Если вы это сделаете нарочно, я вам назначу соответствующее наказание. |
“Miss Ingram ought to be clement, for she has it in her power to inflict a chastisement beyond mortal endurance.”
| —Мисс Ингрэм должна быть снисходительна, так как она может возложить наказание, превышающее человеческие силы. |
“Pardon me, madam: no need of explanation; your own fine sense must inform you that one of your frowns would be a sufficient substitute for capital punishment.”
| —Извините меня, сударыня, никаких объяснений здесь не нужно. Чуткость должна подсказать вам, что ваша нахмуренная бровь уже является серьёзнейшим наказанием. |
“Sing!” said she, and again touching the piano, she commenced an accompaniment in spirited style.
| —Пойте, — снова приказала Бланш и заиграла громкий аккомпанемент. |
“Now is my time to slip away,” thought I: but the tones that then severed the air arrested me.
| «Теперь я могу ускользнуть», — решила я. Но звуки, раздавшиеся вслед за тем, заставили меня остановиться. |
Mrs. Fairfax had said Mr. Rochester possessed a fine voice: he did—a mellow, powerful bass, into which he threw his own feeling, his own force; finding a way through the ear to the heart, and there waking sensation strangely.
| Миссис Фэйрфакс говорила, что у мистера Рочестера прекрасный голос, — и действительно, у него был глубокий, мощный бас, в который он вкладывал особое чувство, особую выразительность. Этот голос проникал в сердце и странно волновал. |
I waited till the last deep and full vibration had expired—till the tide of talk, checked an instant, had resumed its flow; I then quitted my sheltered corner and made my exit by the side-door, which was fortunately near.
| Я подождала, пока последний глубокий и полный звук замер и снова зажурчал прерванный на мгновение разговор. Тогда я выбралась из своего уголка и вышла через боковую дверь, которая, к счастью, находилась поблизости. |
Thence a narrow passage led into the hall: in crossing it, I perceived my sandal was loose; I stopped to tie it, kneeling down for that purpose on the mat at the foot of the staircase.
| Я очутилась в узеньком коридоре, ведущем в холл. Сделав несколько шагов, я заметила, что у меня развязалась ленточка туфли, и чтобы завязать ее, опустилась на колено на ковер у подножия лестницы. |
I heard the dining-room door unclose; a gentleman came out; rising hastily, I stood face to face with him: it was Mr. Rochester.
| В это время за мной открылась дверь из столовой. Кто-то из мужчин вышел оттуда. Я торопливо поднялась и очутилась лицом к лицу с мистером Рочестером. |
“I am very well, sir.”
| —Очень хорошо, сэр. |
“Why did you not come and speak to me in the room?”
| —Отчего вы не подошли и не поговорили со мной в гостиной? |
I thought I might have retorted the question on him who put it: but I would not take that freedom. I answered—
| Мне казалось, что я могла задать ему тот же вопрос; но я не осмелилась и просто сказала: |
“I did not wish to disturb you, as you seemed engaged, sir.”
| —Я не решилась беспокоить вас, так как вы, видимо, были заняты, сэр. |
“What have you been doing during my absence?”
| —Что вы делали в моё отсутствие? |
“Nothing particular; teaching Adele as usual.”
| —Ничего особенного, занималась, как обычно, Аделью. |
“And getting a good deal paler than you were—as I saw at first sight.
| —И стали гораздо бледней, чем были. Я увидел это с первого же взгляда. |
What is the matter?”
| Что случилось? |
“Nothing at all, sir.”
| —Решительно ничего, сэр. |
“Did you take any cold that night you half drowned me?”
| —Вы не простудились в ту ночь, когда едва не утопили меня? |
“Not the least.”
| —Ничуть. |
“Return to the drawing-room: you are deserting too early.”
| —Вернитесь в гостиную, вы убегаете слишком рано. |
“I am tired, sir.”
| —Я устала, сэр. |
He looked at me for a minute.
| Он с минуту смотрел на меня. |
“And a little depressed,” he said. “
| —И чем-то огорчены, — сказал он. — |
“What about?
| Чем? |
Tell me.”
| Расскажите мне! |
“But I affirm that you are: so much depressed that a few more words would bring tears to your eyes—indeed, they are there now, shining and swimming; and a bead has slipped from the lash and fallen on to the flag.
| —А я утверждаю, что огорчены. И настолько, что ещё одно слово — и на ваших глазах выступят слезы, — видите, они уже появились, сверкают, и вот уже одна капля катится по щеке. |
If I had time, and was not in mortal dread of some prating prig of a servant passing, I would know what all this means.
| Если бы у меня было время и я бы не опасался, что какой-нибудь сплетник слуга пройдёт здесь, я бы все-таки добился от вас, в чем дело. |
Well, to-night I excuse you; but understand that so long as my visitors stay, I expect you to appear in the drawing-room every evening; it is my wish; don’t neglect it.
| Ну, на сегодня отпускаю вас. Но имейте в виду, что, пока здесь мои гости, я хочу, чтобы вы появлялись в гостиной каждый вечер; таково моё желание, пожалуйста, не пренебрегайте им. |
Now go, and send Sophie for Adele.
| А теперь идите и пришлите Софи за Аделью. |
Good-night, my—” He stopped, bit his lip, and abruptly left me.
| Спокойной ночи, моя... — он смолк, прикусил губу и торопливо вышел. |
|
