 |
Reading room | Лев Толстой | Анна Каренина | 📋 | 📖 | 🔀 | Russian ⇄ English
II
| Chapter 2 |
В день свадьбы Левин, по обычаю (на исполнении всех обычаев строго настаивали княгиня и Дарья Александровна), не видал своей невесты и обедал у себя в гостинице со случайно собравшимися к нему тремя холостяками: Сергей Иванович, Катавасов, товарищ по университету, теперь профессор естественных наук, которого, встретив на улице, Левин затащил к себе, и Чириков, шафер, московский мировой судья, товарищ Левина по медвежьей охоте.
| On the day of the wedding, according to the Russian custom (the princess and Darya Alexandrovna insisted on strictly keeping all the customs), Levin did not see his betrothed, and dined at his hotel with three bachelor friends, casually brought together at his rooms. These were Sergey Ivanovitch, Katavasov, a university friend, now professor of natural science, whom Levin had met in the street and insisted on taking home with him, and Tchirikov, his best man, a Moscow conciliation-board judge, Levin’s companion in his bear-hunts. |
Обед был очень весёлый. Сергей Иванович был в самом хорошем расположении духа и забавлялся оригинальностью Катавасова.
| The dinner was a very merry one: Sergey Ivanovitch was in his happiest mood, and was much amused by Katavasov’s originality. |
Катавасов, чувствуя, что его оригинальность оценена и понимаема, щеголял ею.
| Katavasov, feeling his originality was appreciated and understood, made the most of it. |
Чириков весело и добродушно поддерживал всякий разговор.
| Tchirikov always gave a lively and good-humored support to conversation of any sort. |
–Ведь вот, – говорил Катавасов, по привычке, приобретённой на кафедре, растягивая свои слова, – какой был способный малый наш приятель Константин Дмитрич.
| “See, now,” said Katavasov, drawling his words from a habit acquired in the lecture-room, “what a capable fellow was our friend Konstantin Dmitrievitch. |
Я говорю про отсутствующих, потому что его уж нет.
| I’m not speaking of present company, for he’s absent. |
И науку любил тогда, по выходе из университета, и интересы имел человеческие;
| At the time he left the university he was fond of science, took an interest in humanity; |
теперь же одна половина его способностей направлена на то, чтоб обманывать себя, и другая – чтоб оправдывать этот обман.
| now one-half of his abilities is devoted to deceiving himself, and the other to justifying the deceit.” |
–Более решительного врага женитьбы, как вы, я не видал, – сказал Сергей Иванович.
| “A more determined enemy of matrimony than you I never saw,” said Sergey Ivanovitch. |
–Нет, я не враг.
| “Oh, no, I’m not an enemy of matrimony. |
Я друг разделения труда.
| I’m in favor of division of labor. |
Люди, которые делать ничего не могут, должны делать людей, а остальные – содействовать их просвещению и счастью.
| People who can do nothing else ought to rear people while the rest work for their happiness and enlightenment. |
Вот как я понимаю.
| That’s how I look at it. |
Мешать два эти ремесла💬 есть тьма охотников, я не из их числа.
| To muddle up two trades is the error of the amateur; I’m not one of their number.” |
–Как я буду счастлив, когда узнаю, что вы влюбились! –
| “How happy I shall be when I hear that you’re in love!” |
сказал Левин. –
| said Levin. |
Пожалуйста, позовите меня на свадьбу.
| “Please invite me to the wedding.” |
–Я влюблён уже.
| “I’m in love now.” |
–Да, в каракатицу.
| “Yes, with a cuttlefish! |
Ты знаешь, – обратился Левин к брату, – Михаил Семеныч пишет сочинение о питании и…
| You know,” Levin turned to his brother, “Mihail Semyonovitch is writing a work on the digestive organs of the....” |
–Ну, уж не путайте!
| “Now, make a muddle of it! |
Это все равно, о чем.
| It doesn’t matter what about. |
Дело в том, что я точно люблю каракатицу.
| And the fact is, I certainly do love cuttlefish.” |
–Но она не помешает вам любить жену.
| “But that’s no hindrance to your loving your wife.” |
–Она-то не помешает, да жена помешает.
| “The cuttlefish is no hindrance. The wife is the hindrance.” |
–Отчего же?
| “Why so?” |
–А вот увидите.
| “Oh, you’ll see! |
Вы вот хозяйство любите, охоту, – ну посмотрите!
| You care about farming, hunting,—well, you’d better look out!” |
–А нынче Архип был, говорил, что лосей пропасть в Прудном и два медведя, – сказал Чириков.
| “Arhip was here today; he said there were a lot of elks in Prudno, and two bears,” said Tchirikov. |
–Ну, уж вы их без меня возьмёте.
| “Well, you must go and get them without me.” |
–Вот и правда, – сказал Сергей Иванович. –
| “Ah, that’s the truth,” said Sergey Ivanovitch. |
Да и вперёд простись с медвежьею охотой, – жена не пустит!
| “And you may say good-bye to bear-hunting for the future—your wife won’t allow it!” |
Левин улыбнулся.
| Levin smiled. |
Представление, что жена его не пустит, было ему так приятно, что он готов был навсегда отказаться от удовольствия видеть медведей.
| The picture of his wife not letting him go was so pleasant that he was ready to renounce the delights of looking upon bears forever. |
–А ведь все-таки жалко, что этих двух медведей без вас возьмут.
| “Still, it’s a pity they should get those two bears without you. |
А помните в Хапилове последний раз?
| Do you remember last time at Hapilovo? |
Чудная была бы охота, – сказал Чириков.
| That was a delightful hunt!” said Tchirikov. |
Левин не хотел его разочаровывать в том, что где-нибудь может быть что-нибудь хорошее без неё, и потому ничего не сказал.
| Levin had not the heart to disillusion him of the notion that there could be something delightful apart from her, and so said nothing. |
–Недаром установился этот обычай прощаться с холостою жизнью, – сказал Сергей Иванович. –
| “There’s some sense in this custom of saying good-bye to bachelor life,” said Sergey Ivanovitch. |
Как ни будь счастлив, все-таки жаль свободы.
| “However happy you may be, you must regret your freedom.” |
–А признайтесь, есть это чувство, как у гоголевского жениха, что в окошко хочется выпрыгнуть?
| “And confess there is a feeling that you want to jump out of the window, like Gogol’s bridegroom?” |
–Наверно есть, но не признается! –
| “Of course there is, but it isn’t confessed,” said Katavasov, and he broke into loud laughter. |
сказал Катавасов и громко захохотал.
| “Oh, well, the window’s open. |
–Что же, окошко открыто… Поедем сейчас в Тверь!
| Let’s start off this instant to Tver! |
Одна медведица, на берлогу можно идти.
| There’s a big she-bear; one can go right up to the lair. |
Право, поедем на пятичасовом!
| Seriously, let’s go by the five o’clock! |
А тут как хотят, – сказал, улыбаясь, Чириков.
| And here let them do what they like,” said Tchirikov, smiling. |
–Ну вот ей-Богу, – улыбаясь, сказал Левин, – что не могу найти в своей душе этого чувства сожаления о своей свободе!
| “Well, now, on my honor,” said Levin, smiling, “I can’t find in my heart that feeling of regret for my freedom.” |
–Да у вас в душе такой хаос теперь, что ничего не найдёте, – сказал Катавасов. –
| “Yes, there’s such a chaos in your heart just now that you can’t find anything there,” said Katavasov. |
Погодите, как разберётесь немножко, то найдёте!
| “Wait a bit, when you set it to rights a little, you’ll find it!” |
–Нет, я бы чувствовал хотя немного, что, кроме своего чувства (он не хотел сказать при нем – любви)…
| “No; if so, I should have felt a little, apart from my feeling” (he could not say love before them) “and happiness, a certain regret at losing my freedom.... |
и счастия, все-таки жаль потерять свободу… Напротив, я этой-то потере свободы и рад.
| On the contrary, I am glad at the very loss of my freedom.” |
–Плохо!
| “Awful! |
Безнадёжный субъект! –
| It’s a hopeless case!” |
сказал Катавасов. –
| said Katavasov. |
Ну, выпьем за его исцеление или пожелаем ему только, чтоб хоть одна сотая его мечтаний сбылась. И это уж будет такое счастье, какого не бывало на земле!
| “Well, let’s drink to his recovery, or wish that a hundredth part of his dreams may be realized—and that would be happiness such as never has been seen on earth!” |
Вскоре после обеда гости уехали, чтоб успеть переодеться к свадьбе.
| Soon after dinner the guests went away to be in time to be dressed for the wedding. |
Оставшись один и вспоминая разговоры этих холостяков, Левин ещё раз спросил себя: есть ли у него в душе это чувство сожаления о своей свободе, о котором они говорили?
| When he was left alone, and recalled the conversation of these bachelor friends, Levin asked himself: had he in his heart that regret for his freedom of which they had spoken? |
Он улыбнулся при этом вопросе.
| He smiled at the question. |
«Свобода?
| “Freedom! |
Зачем свобода?
| What is freedom for? |
Счастие только в том, чтобы любить и желать, думать её желаниями, её мыслями, то есть никакой свободы, – вот это счастье!»
| Happiness is only in loving and wishing her wishes, thinking her thoughts, that is to say, not freedom at all—that’s happiness!” |
«Но знаю ли я её мысли, её желания, её чувства?» –
| “But do I know her ideas, her wishes, her feelings?” |
вдруг шепнул ему какой-то голос.
| some voice suddenly whispered to him. |
Улыбка исчезла с его лица, и он задумался.
| The smile died away from his face, and he grew thoughtful. |
И вдруг на него нашло странное чувство.
| And suddenly a strange feeling came upon him. |
На него нашёл страх и сомнение, сомнение во всем.
| There came over him a dread and doubt—doubt of everything. |
«Что, как она не любит меня?
| “What if she does not love me? |
Что, как она выходит за меня только для того, чтобы выйти замуж?
| What if she’s marrying me simply to be married? |
Что, если она сама не знает того, что делает? –
| What if she doesn’t see herself what she’s doing?” |
спрашивал он себя. –
| he asked himself. |
Она может опомниться и, только выйдя замуж, поймёт, что не любит и не могла любить меня».
| “She may come to her senses, and only when she is being married realize that she does not and cannot love me.” |
И странные, самые дурные мысли о ней стали приходить ему.
| And strange, most evil thoughts of her began to come to him. |
Он ревновал её к Вронскому, как год тому назад, как будто этот вечер, когда он видел её с Вронским, был вчера.
| He was jealous of Vronsky, as he had been a year ago, as though the evening he had seen her with Vronsky had been yesterday. |
Он подозревал, что она не все сказала ему.
| He suspected she had not told him everything. |
Он быстро вскочил.
| He jumped up quickly. |
«Нет, это так нельзя! –
| “No, this can’t go on!” |
сказал он себе с отчаянием. –
| he said to himself in despair. |
Пойду к ней, спрошу, скажу последний раз: мы свободны, и не лучше ли остановиться?
| “I’ll go to her; I’ll ask her; I’ll say for the last time: we are free, and hadn’t we better stay so? |
Все лучше, чем вечное несчастие, позор, неверность!»
| Anything’s better than endless misery, disgrace, unfaithfulness!” |
С отчаянием в сердце и со злобой на всех людей, на себя, на неё он вышел из гостиницы и поехал к ней.
| With despair in his heart and bitter anger against all men, against himself, against her, he went out of the hotel and drove to her house. |
Никто не ждал его. Он застал её в задних комнатах.
| He found her in one of the back rooms. |
Она сидела на сундуке и о чем-то распоряжалась с девушкой, разбирая кучи разноцветных платьев, разложенных на спинках стульев и на полу.
| She was sitting on a chest and making some arrangements with her maid, sorting over heaps of dresses of different colors, spread on the backs of chairs and on the floor. |
–Ах! –
| “Ah!” |
вскрикнула она, увидав его и вся просияв от радости. –
| she cried, seeing him, and beaming with delight. “Kostya! Konstantin Dmitrievitch!” ( |
Как ты, как же вы (до этого последнего дня она говорила ему то «ты», то «вы»)?
| (These latter days she used these names almost alternately.) |
Вот не ждала!
| “I didn’t expect you! |
А я разбираю мои девичьи платья, кому какое…
| I’m going through my wardrobe to see what’s for whom....” |
–А!
| “Oh! |
это очень хорошо! –
| that’s very nice!” |
сказал он, мрачно глядя на девушку.
| he said gloomily, looking at the maid. |
–Уйди, Дуняша, я позову тогда, – сказала Кити. –
| “You can go, Dunyasha, I’ll call you presently,” said Kitty. |
Что с тобой? –
| “Kostya, what’s the matter?” |
спросила она, решительно говоря ему «ты», как только девушка вышла.
| she asked, definitely adopting this familiar name as soon as the maid had gone out. |
Она заметила его странное лицо, взволнованное и мрачное, и на неё нашёл страх.
| She noticed his strange face, agitated and gloomy, and a panic came over her. |
–Кити!
| “Kitty! |
я мучаюсь.
| I’m in torture. |
Я не могу один мучаться, – сказал он с отчаянием в голосе, останавливаясь пред ней и умоляюще глядя ей в глаза.
| I can’t suffer alone,” he said with despair in his voice, standing before her and looking imploringly into her eyes. |
Он уже видел по её любящему правдивому лицу, что ничего не может выйти из того, что он намерен был сказать, но ему все-таки нужно было, чтоб она сама разуверила его. –
| He saw already from her loving, truthful face, that nothing could come of what he had meant to say, but yet he wanted her to reassure him herself. |
Я приехал сказать, что ещё время не ушло.
| “I’ve come to say that there’s still time. |
Это все можно уничтожить и поправить.
| This can all be stopped and set right.” |
–То, что я тысячу раз говорил и не могу не думать…
| “What I have said a thousand times over, and can’t help thinking ... |
то, что я не стою тебя.
| that I’m not worthy of you. |
Ты не могла согласиться выйти за меня замуж.
| You couldn’t consent to marry me. |
Ты подумай.
| Think a little. |
Ты ошиблась.
| You’ve made a mistake. |
Ты подумай хорошенько.
| Think it over thoroughly. |
Ты не можешь любить меня…
| You can’t love me.... |
Если…
| If ... |
лучше скажи, – говорил он, не глядя на неё. –
| better say so,” he said, not looking at her. |
Я буду несчастлив.
| “I shall be wretched. |
Пускай все говорят, что хотят;
| Let people say what they like; |
все лучше, чем несчастье…
| anything’s better than misery.... |
Все лучше теперь, пока есть время…
| Far better now while there’s still time....” |
–Я не понимаю, – испуганно отвечала она, – то есть что ты хочешь отказаться…
| “I don’t understand,” she answered, panic-stricken; “you mean you want to give it up ... |
что не надо?
| don’t want it?” |
–Да, если ты не любишь меня.
| “Yes, if you don’t love me.” |
–Ты с ума сошёл! –
| “You’re out of your mind!” |
вскрикнула она, покраснев от досады.
| she cried, turning crimson with vexation. |
Но лицо его было так жалко, что она удержала свою досаду и, сбросив платья с кресла, пересела ближе к нему.
| But his face was so piteous, that she restrained her vexation, and flinging some clothes off an armchair, she sat down beside him. |
–Что ты думаешь?
| “What are you thinking? |
скажи все.
| tell me all.” |
–Я думаю, что ты не можешь любить меня.
| “I am thinking you can’t love me. |
За что ты можешь любить меня?
| What can you love me for?” |
–Боже мой!
| “My God! |
что же я могу?.. –
| what can I do?...” |
сказала она и заплакала.
| she said, and burst into tears. |
–Ах, что я сделал! –
| “Oh! what have I done?” |
вскрикнул он и, став пред ней на колени, стал целовать её руки.
| he cried, and kneeling before her, he fell to kissing her hands. |
Когда княгиня через пять минут вошла в комнату, она нашла их уже совершенно помирившимися.
| When the princess came into the room five minutes later, she found them completely reconciled. |
Кити не только уверила его, что она его любит, но даже, отвечая на его вопрос, за что она любит его, объяснила ему, за что.
| Kitty had not simply assured him that she loved him, but had gone so far—in answer to his question, what she loved him for—as to explain what for. |
Она сказала ему, что она любит его за то, что она понимает его всего, за то, что она знает, чтó он должен любить, и что все, что он любит, все хорошо.
| She told him that she loved him because she understood him completely, because she knew what he would like, and because everything he liked was good. |
И это показалось ему вполне ясно.
| And this seemed to him perfectly clear. |
Когда княгиня вошла к ним, они рядом сидели на сундуке, разбирали платья и спорили о том, что Кити хотела отдать Дуняше то коричневое платье, в котором она была, когда Левин ей сделал предложение, а он настаивал, чтоб это платье никому не отдавать, а дать Дуняше голубое.
| When the princess came to them, they were sitting side by side on the chest, sorting the dresses and disputing over Kitty’s wanting to give Dunyasha the brown dress she had been wearing when Levin proposed to her, while he insisted that that dress must never be given away, but Dunyasha must have the blue one. |
–Как ты не понимаешь?
| “How is it you don’t see? |
Она брюнетка, и ей не будет идти…
| She’s a brunette, and it won’t suit her.... |
У меня это все рассчитано.
| I’ve worked it all out.” |
Узнав, зачем он приезжал, княгиня полушуточно-полусерьёзно рассердилась и услала его домой одеваться и не мешать Кити причёсываться, так как Шарль сейчас приедет.
| Hearing why he had come, the princess was half humorously, half seriously angry with him, and sent him home to dress and not to hinder Kitty’s hair-dressing, as Charles the hair-dresser was just coming. |
–Она и так ничего не ест все эти дни и подурнела, а ты ещё её расстраиваешь своими глупостями, – сказала она ему. –
| “As it is, she’s been eating nothing lately and is losing her looks, and then you must come and upset her with your nonsense,” she said to him. |
Убирайся, убирайся, любезный.
| “Get along with you, my dear!” |
Левин, виноватый и пристыженный, но успокоенный, вернулся в свою гостиницу.
| Levin, guilty and shamefaced, but pacified, went back to his hotel. |
Его брат, Дарья Александровна и Степан Аркадьич, все в полном туалете, уже ждали его, чтобы благословить образом.
| His brother, Darya Alexandrovna, and Stepan Arkadyevitch, all in full dress, were waiting for him to bless him with the holy picture. |
Медлить некогда было.
| There was no time to lose. |
Дарья Александровна должна была ещё заехать домой, с тем чтобы взять своего напомаженного и завитого сына, который должен был везти образ с невестой.
| Darya Alexandrovna had to drive home again to fetch her curled and pomaded son, who was to carry the holy pictures after the bride. |
Потом одну карету надо было послать за шафером, а другую, которая отвезёт Сергея Ивановича, прислать назад…
| Then a carriage had to be sent for the best man, and another that would take Sergey Ivanovitch away would have to be sent back.... |
Вообще соображений, весьма сложных, было очень много.
| Altogether there were a great many most complicated matters to be considered and arranged. |
Одно было несомненно, что надо было не мешкать, потому что уже половина седьмого.
| One thing was unmistakable, that there must be no delay, as it was already half-past six. |
Из благословенья образом ничего не вышло.
| Nothing special happened at the ceremony of benediction with the holy picture. |
Степан Аркадьич стал в комически-торжественную позу рядом с женою, взял образ и, велев Левину кланяться в землю, благословил его с доброю и насмешливою улыбкой и поцеловал его троекратно;
| Stepan Arkadyevitch stood in a comically solemn pose beside his wife, took the holy picture, and telling Levin to bow down to the ground, he blessed him with his kindly, ironical smile, and kissed him three times; |
то же сделала и Дарья Александровна и тотчас же заспешила ехать и опять запуталась в предначертаниях движения экипажей.
| Darya Alexandrovna did the same, and immediately was in a hurry to get off, and again plunged into the intricate question of the destinations of the various carriages. |
–Ну, так вот что мы сделаем: ты поезжай в нашей карете за ним, а Сергей Иванович уже если бы был так добр заехать, а потом послать.
| “Come, I’ll tell you how we’ll manage: you drive in our carriage to fetch him, and Sergey Ivanovitch, if he’ll be so good, will drive there and then send his carriage.” |
–Что же, я очень рад.
| “Of course; I shall be delighted.” |
–А мы сейчас с ним приедем.
| “We’ll come on directly with him. |
Вещи отправлены? –
| Are your things sent off?” |
сказал Степан Аркадьич.
| said Stepan Arkadyevitch. |
–Отправлены, – отвечал Левин и велел Кузьме подавать одеваться.
| “Yes,” answered Levin, and he told Kouzma to put out his clothes for him to dress. |
|
