 |
Reading room | Charles Dickens | Great Expectations | 📋 | 📖 | 🔀 | English ⇄ Russian
The felicitous idea occurred to me a morning or two later when I woke, that the best step I could take towards making myself uncommon was to get out of Biddy everything she knew.
| Как-то утром я проснулся со счастливой мыслью, что, если я хочу стать необыкновенным, хорошо бы для начала позаимствовать у Бидди все, чему она успела выучиться. |
In pursuance of this luminous conception I mentioned to Biddy when I went to Mr. Wopsle’s great-aunt’s at night, that I had a particular reason for wishing to get on in life, and that I should feel very much obliged to her if she would impart all her learning to me.
| В осуществление этого блестящего замысла я в тот же вечер, придя в школу двоюродной бабушки мистера Уопсла, сказал Бидди, что по некоей важной причине я твердо намерен выйти в люди и буду ей очень обязан, если она поделится со мной своими знаниями. |
Biddy, who was the most obliging of girls, immediately said she would, and indeed began to carry out her promise within five minutes.
| Бидди, добрая девочка, всегда готовая всем услужить, тотчас согласилась и, более того, немедля приступила к делу. |
The Educational scheme or Course established by Mr. Wopsle’s great-aunt may be resolved into the following synopsis. The pupils ate apples and put straws down one another’s backs, until Mr. Wopsle’s great-aunt collected her energies, and made an indiscriminate totter at them with a birch-rod.
| Систему или курс обучения, проводившийся двоюродной бабушкой мистера Уопсла, можно вкратце описать следующим образом: ученики грызли яблоки и совали друг другу за шиворот соломинки, пока двоюродная бабушка мистера Уопсла, собравшись с силами, не подступала к ним слабенькими шажками, грозя всем без разбора пучком березовых прутьев. |
After receiving the charge with every mark of derision, the pupils formed in line and buzzingly passed a ragged book from hand to hand.
| Встретив этот натиск презрительными смешками, ученики выстраивались в ряд и под громкое гуденье начинали передавать друг другу истрепанную книжку. |
The book had an alphabet in it, some figures and tables, and a little spelling,—that is to say, it had had once.
| В этой книжке был алфавит, кое-какие цифры и таблицы и несколько страниц упражнений для чтения, – вернее, имелись признаки того, что когда-то все это в ней было. |
As soon as this volume began to circulate, Mr. Wopsle’s great-aunt fell into a state of coma, arising either from sleep or a rheumatic paroxysm.
| Как только сей фолиант пускали по рукам, двоюродная бабушка мистера Уопсла впадала в транс – состояние, вызывавшееся либо старческой сонливостью, либо приступом ревматизма. |
The pupils then entered among themselves upon a competitive examination on the subject of Boots, with the view of ascertaining who could tread the hardest upon whose toes.
| Тогда ученики сами себе устраивали конкурсный экзамен по увлекательнейшему предмету – башмакам, имевший целью выяснить, кто кому больнее наступит на ногу. |
This mental exercise lasted until Biddy made a rush at them and distributed three defaced Bibles (shaped as if they had been unskilfully cut off the chump end of something), more illegibly printed at the best than any curiosities of literature I have since met with, speckled all over with ironmould, and having various specimens of the insect world smashed between their leaves.
| Эта гимнастика для ума продолжалась до тех пор, пока Бидди, взяв учеников штурмом, не раздавала им три обветшалых библии (такой формы, точно их неумело отрубили от толстого бревна), напечатанные более неразборчиво, чем все антикварные книги, какие с тех пор попадались мне на глаза, украшенные разноцветными пятнами плесени и хранящие между своими листами сплющенные трупы множества разнообразных насекомых. |
This part of the Course was usually lightened by several single combats between Biddy and refractory students.
| Эта часть учебной программы обычно проходила оживленно благодаря поединкам, которые то и дело завязывались между Бидди и непокорными школярами. |
When the fights were over, Biddy gave out the number of a page, and then we all read aloud what we could,—or what we couldn’t—in a frightful chorus; Biddy leading with a high, shrill, monotonous voice, and none of us having the least notion of, or reverence for, what we were reading about.
| По окончании военных действий Бидди называла страницу, и мы душераздирающим хором читали вслух, что могли (и что не могли) разобрать, причём Бидди вела первый голос все на одной и той же высокой, пронзительной ноте, и никто из нас не понимал ни единого слова и не испытывал ни малейшего чувства благоговения. |
When this horrible din had lasted a certain time, it mechanically awoke Mr. Wopsle’s great-aunt, who staggered at a boy fortuitously, and pulled his ears.
| Этот безобразный шум длился довольно долго, но в конце концов от него просыпалась двоюродная бабушка мистера Уопсла и, выбрав наудачу какого-нибудь мальчика, ковыляла к нему, чтобы надрать ему уши. |
This was understood to terminate the Course for the evening, and we emerged into the air with shrieks of intellectual victory.
| Так нам давалось понять, что на сегодня занятия окончены, и мы выбегали па улицу, оглашая воздух победными кликами во славу науки. |
It is fair to remark that there was no prohibition against any pupil’s entertaining himself with a slate or even with the ink (when there was any), but that it was not easy to pursue that branch of study in the winter season, on account of the little general shop in which the classes were holden—and which was also Mr. Wopsle’s great-aunt’s sitting-room and bedchamber—being but faintly illuminated through the agency of one low-spirited dip-candle and no snuffers.
| Справедливости ради следует заметить, что ученикам не возбранялось побаловаться грифельной доской или даже чернилами (если таковые имелись в наличии), но зимой эти учёные занятия оказывались почти недоступными, поскольку мелочная лавочка, где происходили уроки, служившая двоюродной бабушке мистера Уопсла также гостиной и спальней, освещалась одной-единственной подслеповатой сальной свечой, с которой к тому же нечем было снимать нагар. |
It appeared to me that it would take time to become uncommon, under these circumstances: nevertheless, I resolved to try it, and that very evening Biddy entered on our special agreement, by imparting some information from her little catalogue of Prices, under the head of moist sugar, and lending me, to copy at home, a large old English D which she had imitated from the heading of some newspaper, and which I supposed, until she told me what it was, to be a design for a buckle.
| Меня беспокоило, что при таких обстоятельствах немало времени уйдёт на то, чтобы стать необыкновенным; но все же я решил попробовать и, заключив с Бидди особое соглашение, тут же получил от нее кое-какие сведения, содержавшиеся в ее маленьком прейскуранте под рубрикой «мелкий сахар», а также – для домашнего списывания – заглавное староанглийское Д, которое она срисовала с названия какой-то газеты и которое я лишь после ее разъяснений перестал принимать за изображение пряжки. |
Of course there was a public-house in the village, and of course Joe liked sometimes to smoke his pipe there.
| Само собой разумеется, в нашей деревне был трактир, и, само собой разумеется, Джо любил иногда посидеть там и выкурить трубочку. |
I had received strict orders from my sister to call for him at the Three Jolly Bargemen, that evening, on my way from school, and bring him home at my peril.
| В тот вечер я получил от сестры строгий наказ – по пути из школы зайти за ним к «Трем Весёлым Матросам» и привести его домой живого или мёртвого. |
To the Three Jolly Bargemen, therefore, I directed my steps.
| К «Трем Весёлым Матросам» я поэтому и направил свой путь. |
There was a bar at the Jolly Bargemen, with some alarmingly long chalk scores in it on the wall at the side of the door, which seemed to me to be never paid off.
| В первой комнате трактира была стойка, а за ней, на стене возле двери – написанные мелом удручающе-длинные счета, по которым, как мне казалось, никто никогда не платил. |
They had been there ever since I could remember, and had grown more than I had.
| Я видел их там с тех пор, как себя помнил, и росли они быстрее, чем я. |
But there was a quantity of chalk about our country, and perhaps the people neglected no opportunity of turning it to account.
| Впрочем, мела в нашей местности было хоть отбавляй, и люди, возможно, пользовались всяким случаем, чтобы пустить его в дело. |
It being Saturday night, I found the landlord looking rather grimly at these records; but as my business was with Joe and not with him, I merely wished him good evening, and passed into the common room at the end of the passage, where there was a bright large kitchen fire, and where Joe was smoking his pipe in company with Mr. Wopsle and a stranger.
| Поскольку описываемый мною вечер приходился в субботу, я застал хозяина за мрачным созерцанием этих записей, но мне был нужен не он, а Джо, и потому я только поздоровался с ним и прошёл дальше по коридору в заднюю комнату, где в очаге ярко пылал огонь и Джо курил свою трубочку в обществе мистера Уопсла и ещё какого-то незнакомого мне человека. |
Joe greeted me as usual with “Halloa, Pip, old chap!”
| Джо встретил меня обычным своим приветствием: «А, Пип, здорово, дружок!», |
and the moment he said that, the stranger turned his head and looked at me.
| и не успел он произнести эти слова, как незнакомец обернулся и посмотрел на меня. |
He was a secret-looking man whom I had never seen before.
| В этом человеке, которого я видел впервые, было немало таинственного. |
His head was all on one side, and one of his eyes was half shut up, as if he were taking aim at something with an invisible gun.
| Голову он держал набок, и один глаз у него был прищурен, точно он целился во что-то из невидимого ружья. |
He had a pipe in his mouth, and he took it out, and, after slowly blowing all his smoke away and looking hard at me all the time, nodded.
| Он курил трубку, а тут вынул ее изо рта, медленно, не сводя с меня пристального взгляда, выпустил дым и кивнул головой. |
So, I nodded, and then he nodded again, and made room on the settle beside him that I might sit down there.
| Я тоже кивнул, и тогда он кивнул ещё раз и подвинулся на скамье, приглашая меня сесть с ним рядом. |
But as I was used to sit beside Joe whenever I entered that place of resort, I said “No, thank you, sir,” and fell into the space Joe made for me on the opposite settle.
| Но так как я привык, бывая в этом приюте отдохновения, всегда садиться рядом с Джо, я только поблагодарил его и сел на скамью напротив, где Джо уже освободил мне местечко. |
The strange man, after glancing at Joe, and seeing that his attention was otherwise engaged, nodded to me again when I had taken my seat, and then rubbed his leg—in a very odd way, as it struck me.
| Тогда незнакомец, взглянув на Джо и убедившись, что тот смотрит в другую сторону, снова кивнул мне головой и потёр себе ногу пониже колена каким-то очень, на мой взгляд, странным движением. |
“You was saying,” said the strange man, turning to Joe, “that you was a blacksmith.”
| –Вы как будто говорили, что вы кузнец, – сказал незнакомец, обращаясь к Джо. |
“Yes. I said it, you know,” said Joe.
| –Говорил, – сказал Джо. |
“What’ll you drink, Mr.—?
| –Что будем пить, мистер... |
You didn’t mention your name, by the bye.”
| вы, кстати сказать, и не назвали себя. |
Joe mentioned it now, and the strange man called him by it. “
| Джо восполнил этот пробел, и теперь незнакомец обратился к нему по имени: |
“What’ll you drink, Mr. Gargery?
| –Что будем пить, мистер Гарджери? |
At my expense?
| За мой счёт. |
To top up with?”
| Разгонную. |
“Well,” said Joe, “to tell you the truth, I ain’t much in the habit of drinking at anybody’s expense but my own.”
| –Да знаете, – отвечал Джо, – сказать по правде, не в обычае у меня пить за чей-нибудь счёт, кроме как за свой собственный. |
“Habit?
| –Не в обычае? |
No,” returned the stranger, “but once and away, and on a Saturday night too.
| Пусть, – возразил незнакомец, – но один-то разок не грех, особенно в субботу вечером. |
Come! Put a name to it, Mr. Gargery.”
| Ну же, мистер Гарджери, выбирайте, вам чего? |
“I wouldn’t wish to be stiff company,” said Joe. “
| –Ладно, не буду портить компанию, – сказал Джо. – |
“Rum.”
| Рому. |
“Rum,” repeated the stranger. “
| –Рому, – повторил незнакомец. – |
“And will the other gentleman originate a sentiment.”
| А в каком смысле выскажется другой джентльмен? |
“Rum,” said Mr. Wopsle.
| –Рому, – сказал мистер Уопсл. |
“Three Rums!”
| –Рому на троих! – |
cried the stranger, calling to the landlord. “
| крикнул незнакомец, вызывая хозяина. – |
“Glasses round!”
| Три стакана. |
“This other gentleman,” observed Joe, by way of introducing Mr. Wopsle, “is a gentleman that you would like to hear give it out.
| –Этот другой джентльмен. – |
Our clerk at church.”
| пояснил Джо, решив, что настало время представить мистера Уопсла, – этот джентльмен – наш псаломщик. |
“Aha!”
| Вам бы надо послушать его в церкви. |
“The lonely church, right out on the marshes, with graves round it!”
| быстро подхватил незнакомец и прищурился на меня, – в той церкви, что стоит на отлёте от деревни, у самых болот, и вокруг нее могилы? |
“That’s it,” said Joe.
| –Вот-вот, – сказал Джо. |
The stranger, with a comfortable kind of grunt over his pipe, put his legs up on the settle that he had to himself.
| Незнакомец с довольным видом крякнул, не вынимая трубки изо рта, и устроился с ногами на скамье, благо никто больше на ней не сидел. |
He wore a flapping broad-brimmed traveller’s hat, and under it a handkerchief tied over his head in the manner of a cap: so that he showed no hair.
| На нем была дорожная шляпа с большими обвислыми полями, а под ней платок, туго повязанный вокруг головы, так что волос совсем не было видно. |
As he looked at the fire, I thought I saw a cunning expression, followed by a half-laugh, come into his face.
| Он смотрел на огонь, и мне показалось, что лицо у него стало вдруг очень хитрое; потом он усмехнулся. |
“I am not acquainted with this country, gentlemen, but it seems a solitary country towards the river.”
| –Я в этих краях не бывал, джентльмены, но сдаётся мне, что местность у вас тут ближе к реке пустынная. |
“Most marshes is solitary,” said Joe.
| –Болота все больше бывают пустынные, – сказал Джо. |
“No doubt, no doubt.
| –Ну, конечно, конечно. |
Do you find any gypsies, now, or tramps, or vagrants of any sort, out there?”
| А случается вам встретить там цыган, либо каких-нибудь бродяг или нищих? |
“No,” said Joe; “none but a runaway convict now and then.
| –Нет. – сказал Джо. – Разве что беглого арестанта. |
And we don’t find them , easy.
| Да и те попадаются не часто. |
Eh, Mr. Wopsle?”
| Верно я говорю, мистер Уопсл? |
Mr. Wopsle, with a majestic remembrance of old discomfiture, assented; but not warmly.
| Мистер Уопсл милостиво, но несколько холодно подтвердил слова Джо, напомнившие ему бесславную страницу его жизни. |
“Seems you have been out after such?”
| –Вам, видно, случалось их ловить? – |
asked the stranger.
| спросил незнакомец. |
“Once,” returned Joe. “
| –Один раз было дело, – отвечал Джо. – |
“Not that we wanted to take them, you understand; we went out as lookers on; me, and Mr. Wopsle, and Pip.
| Мы-то, впрочем, не старались их поймать, просто поглядеть хотелось, вот и пошли, – мистер Уопсл и мы с Пипом. |
Didn’t us, Pip?”
| Верно, Пип? |
“Yes, Joe.”
| –Да, Джо. |
The stranger looked at me again,—still cocking his eye, as if he were expressly taking aim at me with his invisible gun,—and said, “He’s a likely young parcel of bones that.
| Незнакомец опять посмотрел на меня – по-прежнему прищурив один глаз, точно старательно целясь в меня из своего невидимого ружья, – и сказал: – А паренёк у вас ничего, подходящий. |
What is it you call him?”
| Как вы его зовёте-то? |
“Pip,” said Joe.
| –Пип, – сказал Джо. |
“Christened Pip?”
| –Это такое имя? |
“No, not christened Pip.”
| –Нет, не имя. |
“Surname Pip?”
| –Значит, фамилия? |
“No,” said Joe, “it’s a kind of family name what he gave himself when a infant, and is called by.”
| –Нет, – сказал Джо. – Это вроде как семейное прозвище, он сам себя так окрестил, когда был совсем маленький, ну, и все его так зовут. |
“Son of yours?”
| –Ваш сын? |
“Well,” said Joe, meditatively, not, of course, that it could be in anywise necessary to consider about it, but because it was the way at the Jolly Bargemen to seem to consider deeply about everything that was discussed over pipes,—“well—no.
| –Да как вам сказать... – глубокомысленно протянул Джо, хотя размышлять тут было решительно не о чем, просто уж так повелось у «Трёх Весёлых Матросов» – попыхивая трубкой, принимать глубокомысленный вид, о чем бы ни зашёл разговор. – Пожалуй, что нет. |
No, he ain’t.”
| Нет, не сын. |
“Well,” said Joe, with the same appearance of profound cogitation, “he is not—no, not to deceive you, he is not —my nevvy.”
| протянул Джо все с тем же выражением глубокого раздумья, – нет, не стану вас обманывать, нет, не племянник. |
“What the Blue Blazes is he?”
| –Так кто же он вам, черт подери? – |
asked the stranger. Which appeared to me to be an inquiry of unnecessary strength.
| спросил незнакомец, и мне послышалась в его вопросе совершенно излишняя горячность. |
Mr. Wopsle struck in upon that; as one who knew all about relationships, having professional occasion to bear in mind what female relations a man might not marry; and expounded the ties between me and Joe.
| Тут в беседу вступил мистер Уопсл; будучи хорошо осведомлён в вопросах родства, поскольку ему по долгу службы полагалось помнить всех родственников, с коими не разрешается вступать в брак, он подробно разъяснил, какие узы связывают меня с Джо. |
Having his hand in, Mr. Wopsle finished off with a most terrifically snarling passage from Richard the Third, and seemed to think he had done quite enough to account for it when he added, “—as the poet says.”
| Увлёкшись, мистер Уопсл в заключение своей речи грозно прорычал какой-то монолог из Ричарда Третьего и добавил: «Как сказал поэт», видимо считая, что этим достаточно оправдал своё поведение. |
And here I may remark that when Mr. Wopsle referred to me, he considered it a necessary part of such reference to rumple my hair and poke it into my eyes.
| Замечу кстати, что, упоминая обо мне, мистер Уопсл всякий раз считал своим долгом взъерошить мои волосы и спустить их мне на глаза. |
I cannot conceive why everybody of his standing who visited at our house should always have put me through the same inflammatory process under similar circumstances.
| Одному богу известно, зачем и он и все, кто бывал у нас в гостях, подвергали мои глаза этой пытке. |
Yet I do not call to mind that I was ever in my earlier youth the subject of remark in our social family circle, but some large-handed person took some such ophthalmic steps to patronise me.
| Но в моем детстве не было, кажется, ни одного случая, чтобы при упоминании обо мне какой-нибудь обладатель огромной ручищи не выразил мне своего покровительства таким вот глазоубийственным способом. |
All this while, the strange man looked at nobody but me, and looked at me as if he were determined to have a shot at me at last, and bring me down.
| Все это время незнакомец не отрываясь смотрел на меня, да так смотрел, словно твердо решил в конце концов выстрелить и уложить меня на месте. |
But he said nothing after offering his Blue Blazes observation, until the glasses of rum and water were brought; and then he made his shot, and a most extraordinary shot it was.
| Однако после того, как он помянул черта, он ни разу не раскрыл рта до тех самых пор, пока не подали стаканы с ромом; вот тут-то он и выстрелил, и выстрел этот был совсем особенный. |
It was not a verbal remark, but a proceeding in dumb-show, and was pointedly addressed to me.
| То были не слова, а некая пантомима, которую он разыграл специально для меня. |
He stirred his rum and water pointedly at me, and he tasted his rum and water pointedly at me. And he stirred it and he tasted it; not with a spoon that was brought to him, but with a file .
| Он специально для меня помешал в стакане и специально для меня попробовал свой ром с водой, причём и пробовал он его и помешивал не ложкой, которую ему подали, а подпилком. |
He did this so that nobody but I saw the file; and when he had done it he wiped the file and put it in a breast-pocket.
| Он сделал это так, что никто, кроме меня, подпилка не видел, и тут же вытёр его и спрятал в карман. |
I knew it to be Joe’s file, and I knew that he knew my convict, the moment I saw the instrument.
| Но я мгновенно понял, что это подпилок Джо и что странный человек знаком с моим каторжником. |
I sat gazing at him, spell-bound. But he now reclined on his settle, taking very little notice of me, and talking principally about turnips.
| Как заворожённый, я сидел и смотрел на него, но он, словно забыв о моем существовании, развалился на скамье и безмятежно беседовал, главным образом о кормовой репе. |
There was a delicious sense of cleaning-up and making a quiet pause before going on in life afresh, in our village on Saturday nights, which stimulated Joe to dare to stay out half an hour longer on Saturdays than at other times.
| Субботними вечерами на нашу деревню нисходило сладостное чувство, – словно все дела сделаны и можно спокойно передохнуть перед тем, как жить дальше, – и, поддаваясь этому чувству, Джо осмеливался по субботам засиживаться в трактире на полчаса дольше, чем в другие дни. |
The half-hour and the rum and water running out together, Joe got up to go, and took me by the hand.
| Когда же эти полчаса и ром с водой одновременно подошли к концу, он поднялся и взял меня за руку. |
“Stop half a moment, Mr. Gargery,” said the strange man. “
| –Одну минутку, мистер Гарджери, – сказал незнакомец. – |
“I think I’ve got a bright new shilling somewhere in my pocket, and if I have, the boy shall have it.”
| Кажется, у меня где-то есть блестящий новенький шиллинг; если это так, ваш мальчик его сейчас получит. |
He looked it out from a handful of small change, folded it in some crumpled paper, and gave it to me. “Yours!”
| Он вытащил из кармана горсть мелочи, порылся в ней и, найдя шиллинг, завернул его в какую-то смятую бумажку и вложил мне в руку. |
said he. “
| –Это тебе, – сказал он. – |
“Mind! Your own.”
| Помни: тебе и никому другому. |
I thanked him, staring at him far beyond the bounds of good manners, and holding tight to Joe.
| Я поблагодарил, вытаращив на него глаза вопреки всем правилам приличия и крепко держась за Джо. |
He gave Joe good-night, and he gave Mr. Wopsle good-night (who went out with us), and he gave me only a look with his aiming eye,—no, not a look, for he shut it up, but wonders may be done with an eye by hiding it.
| Он попрощался с Джо, попрощался с мистером Уопслом, который уходил вместе с нами, а на меня только посмотрел своим нацеленным глазом, – нет, даже не посмотрел, потому что глаз у него был прищурен, но чего только не выразит глаз, если его закрыть! |
On the way home, if I had been in a humour for talking, the talk must have been all on my side, for Mr. Wopsle parted from us at the door of the Jolly Bargemen, and Joe went all the way home with his mouth wide open, to rinse the rum out with as much air as possible.
| Будь у меня желание поговорить, я мог бы болтать без умолку до самого дома, ибо мистер Уопсл расстался с нами у двери «Трёх Весёлых Матросов», а Джо всю дорогу держал рот широко открытым, чтобы как можно основательнее выветрить из него запах рома. |
But I was in a manner stupefied by this turning up of my old misdeed and old acquaintance, and could think of nothing else.
| Но я был ошеломлён тем, как внезапно всплыли из прошлого моё давнишнее преступление и мой давнишний знакомец, и ни о чем другом не мог думать. |
My sister was not in a very bad temper when we presented ourselves in the kitchen, and Joe was encouraged by that unusual circumstance to tell her about the bright shilling. “
| Переступив порог кухни, мы застали мою сестру в не особенно скверном расположении духа, и это необычайное обстоятельство побудило Джо рассказать ей про новенький шиллинг. |
“A bad un, I’ll be bound,” said Mrs. Joe triumphantly, “or he wouldn’t have given it to the boy!
| –Бьюсь об заклад, что фальшивый, – торжествующе заявила сестра, – иначе с какой стати он дал бы его мальчишке? |
Let’s look at it.”
| А ну-ка, покажи. |
I took it out of the paper, and it proved to be a good one. “
| Я развернул бумажку, шиллинг оказался не фальшивый. |
“But what’s this?”
| –А это что такое? – |
said Mrs. Joe, throwing down the shilling and catching up the paper. “
| сказала миссис Джо, бросив его на стол и хватая бумажку. – |
“Two One-Pound notes?”
| Два билета по фунту стерлингов? |
Nothing less than two fat sweltering one-pound notes that seemed to have been on terms of the warmest intimacy with all the cattle-markets in the county.
| Да, именно так, – два засаленных билета по фунту стерлингов, казалось, обошедших на своём веку все скотопригонные рынки графства. |
Joe caught up his hat again, and ran with them to the Jolly Bargemen to restore them to their owner.
| Джо схватил шапку и побежал к «Трем Весёлым Матросам» вернуть деньги владельцу. |
While he was gone, I sat down on my usual stool and looked vacantly at my sister, feeling pretty sure that the man would not be there.
| А я, в ожидании его, уселся на свою скамеечку и рассеянно поглядывал на сестру, говоря себе, что незнакомца наверняка не окажется на месте. |
Presently, Joe came back, saying that the man was gone, but that he, Joe, had left word at the Three Jolly Bargemen concerning the notes.
| Вскоре Джо возвратился с известием, что тот человек ушёл, но что он, Джо, велел передать, где он может получить свои деньги. |
Then my sister sealed them up in a piece of paper, and put them under some dried rose-leaves in an ornamental teapot on the top of a press in the state parlour.
| Тогда сестра крепко обернула их бумагой и положила под сухие розовые лепестки в чайник, украшавший собою верхнюю полку буфета в парадной гостиной. |
There they remained, a nightmare to me, many and many a night and day.
| Там они и остались лежать и мучили меня как тяжёлый сон в течение многих дней и ночей. |
I had sadly broken sleep when I got to bed, through thinking of the strange man taking aim at me with his invisible gun, and of the guiltily coarse and common thing it was, to be on secret terms of conspiracy with convicts,—a feature in my low career that I had previously forgotten.
| Я пошёл спать, но почти не сомкнул глаз до утра, вспоминая, как незнакомец целился в меня из невидимого ружья, и терзаясь тем, какое я грубое, низкое существо, раз мог войти в тайные сношения с каторжниками, – ведь я совсем было успел забыть об этом постыдном случае. |
I was haunted by the file too.
| И подпилок не давал мне покоя. |
A dread possessed me that when I least expected it, the file would reappear.
| Меня преследовал страх, что он вдруг опять появится в самую неожиданную минуту. |
I coaxed myself to sleep by thinking of Miss Havisham’s, next Wednesday; and in my sleep I saw the file coming at me out of a door, without seeing who held it, and I screamed myself awake.
| В конце концов я заставил себя заснуть, думая о том, как я в среду пойду к мисс Хэвишем; но мне приснилось, что в комнату входит подпилок, а кто его держит – не видно, и я закричал так громко, что снова проснулся. |
|
